Много лет назад Михаил Иванович впервые увидел маленькую, беспомощную Лялю. Он любил ее мать, полюбил и ребенка. Чувство нежности и жалости к девочке Михаил Иванович сохранил до последних дней. Он считал ее слабой и беспомощной и тогда, когда она была малюткой, и когда она п&ила в первый класс, и когда закончила десятилетку. Даже теперь, когда Ляля стала взрослой, здоровой девушкой, а ее мать и он сам состарились, нажили болезни, его отношение к ней не изменилось. По-прежнему он считал себя обязанным оберегать ее, всегда становился на ее защиту и уж, во всяком случае, никогда ни в чем не упрекал. Ляля принимала такое отношение к себе как нечто естественное и должное, однако со своей стороны не проявляла никаких признаков благодарности и внимания.
Михаил Иванович впервые подумал, что Ляля уже не ребенок и должна знать цену человеческим отношениям. Должна, но не знает. Вот и гадай теперь, в чем была ошибка!
А Юлия Павловна, размышляя о дочери, вдруг вспомнила кинофильм «Взрослые дети», который смотрела недавно. Отца и мать в фильме играли чудесные актеры Грибов и Федорова. И они вот так же, как они с Михаилом Ивановичем, ждали ночью свою дочь. Та явилась с парнем и объявила, что они поженились. Полагалось как будто смеяться, а смеха в зале не было. Юлии Павловне тяжело было смотреть эту комедию. В самом деле, что смешного в том, что старики лишились покоя, ожидая дочь? Что смешного в том, что дочь и зять с ними не считаются, не уважают их? Неприятны были вопреки замыслу авторов фильма молодые люди — развязные, ультрамодные и, безусловно, жестокие к родителям. Умным актерам, Грибову и Федоровой, талант не позволил играть человеческую драму как комедию. Потому и не было в зале смеха. И не случайно в эту бессонную ночь Юлия Павловна вспомнила эту невеселую комедию. Сегодняшняя ночь отняла у нее несколько лет жизни. Вся душа изнылась.
А утром, как всегда, Юлия Павловна пошла на работу. Понедельник — всегда тяжелый день в больнице. У больных накапливается много жалоб, вопросов. Да еще погода слякотная. В такую погоду обычно обостряются болезни.
Высокая, статная, уверенная, только несколько бледнее обычного, Юлия Павловна входила в палаты, улыбалась больным, ободряла их добрым словом, а сама думала, предполагала, терзалась: «Так все-таки где же Ляля?»
По скромности тетя Катя никогда не хвасталась тем, чем мысленно гордилась. Она считала непристойным хвалиться своими детьми или достатком. Но, кончая трудовой день и укладываясь спать, она потихоньку шептала слова благодарности жизни. Слава богу, все тяжелое осталось позади: вдовья жизнь с сорок первого года с двумя малолетками, голод, обида и непосильный труд. А сейчас-то какая благодать! Живет она самостоятельно. Получила комнату в новом доме, на втором этаже. Комната большая, светлая, с двумя окнами.