Мы вышли из машины, и я взяла Оливию за руку, направляясь в магазин.
— Донна, — сказала она тихо, когда мы вошли. — Мне кажется, я больше не хочу заниматься танцами.
— Ты хочешь изучать лишь языки? — качнула я головой на стенд справа. — Посмотри себе что-нибудь. Вдруг понравится?
— Да. Ты помогла мне, и я...
— Милая, — перебила я ее, направляясь к следующему стенду, делая вид, что этот разговор не так важен. — Когда-то проводили научный эксперимент на лягушке. Сутью эксперимента являлось предположение о том, что если лягушку поместят в кипящую воду, она выпрыгнет, но если она будет находиться в холодной воде, которая медленно нагревается, то она не будет воспринимать опасность и погибать будет медленно.
— Я не понимаю, — пробормотала Оливия, смотря на меня с замешательством.
— Если положить лягушку в кастрюлю с водой и начать медленно нагревать воду, лягушка будет постепенно повышать температуру своего тела, адаптируясь к новым условиям. Когда вода начнет закипать, лягушка больше не сможет контролировать температуру своего тела. Она попытается выпрыгнуть, но у нее не получится. Знаешь почему?
— Она умрет? — не сводила она с меня глаз, когда я передала ей книгу.
— Да, — усмехнулась я. — Потом. Но причина будет в том, что она не сможет выпрыгнуть, потому что потратила все силы на то, чтобы регулировать температуру своего тела. И на самом деле, причина — не кипящая вода, а то, что лягушка была неспособна выпрыгнуть вовремя, —присела я перед ней, ложа свои руки ей на плечики. — Эту историю я использую, как метафору к тому, что нужно реагировать сразу на значительные изменения, которые в любом случаи происходят постепенно.
— Привет, — услышала я голос за спиной.
— Адам, — улыбнулась Оливия и обошла меня, чтобы броситься к нему в объятья. — Почему ты не позвонил?
Его взгляд был прикован ко мне, и я так соскучилась по нему. Боже, я схожу с ума. Этот человек дал мне возможность понять, что любовь бывает не с первого взгляда, но до последнего вздоха. Что ненависть и презрение не вечны. Гулять до утра и вести глупые разговоры тоже счастье. И пусть потом эти воспоминания оставляют лишь боль, но это потом. Тогда это было чудесно, и этого достаточно.
— Побудешь с нами? — улыбалась моя дочь.
Укол ревности пронзил меня лишь на мгновение. Она всегда так ждала его, и Адам по-настоящему любил ее. Кажется, что он никогда не сможет ей отказать, и эта девочка теперь надолго будет владеть его сердцем. Адам не тот человек, которого можно сломить или сжать в тисках. Или просто я не та женщина. Какого это: иметь такую власть? Скорее всего, это самое пьянящее чувство на земле.