— Знаешь, — подошла я к Адаму ближе. — Не знаю, какой ты меня знал, но я немного странная, — усмехнулась, качая головой. — У меня сложный характер, и иногда меня трудно понять. Я могла долго молчать?
— Сутками, — притянул Адам меня к себе за талию.
— На самом деле, то, что помню я — это редкое молчание, — отошла я назад. — Какая комната?
— Третья по коридору, Донна Картер.
Я прошла в спальню, и закрыла дверь. Сняв с себя всю одежду, я накрылась серой шелковой простыню, отметив приятный аромат на них. Наверное, бывает так, что человек тебе незнаком, но что-то чувствуешь к нему. Медленное привыкание, которое, скорее всего, было раньше, становится зависимостью. Желание быть с ним, слушать его голос и видеть улыбку становится необходимостью. Странно, но сейчас у меня ощущение полета. И мне это нравилось.
Когда я проснулась, солнце уже освещало комнату. Я хотела принять душ, но чувствовала, что это неправильно, по крайней мере сейчас. Я надела джинсы и футболку и направилась на кухню сделать кофе.
Адам сидел за столом и просматривал какие-то документы. Я наблюдала за ним, и он выглядел таким сосредоточенным и угрюмым в то же время. Он был красивым мужчиной, но я понятия не имела, как им управлять. Мало того, я даже не думала, что это возможно. Адам был непредсказуемым, и порой было сложно угадать, что он сделает дальше.
— Ты уже приняла душ? — спросил он, натянуто усмехаясь. — Доброе утро.
— Доброе, — села я напротив, и Адам отложил бумаги. — Нет, я решила сначала поговорить с тобой. Что это?
— Я расследую похищение девочки, — покачал он головой, вздыхая. — Знаешь, она такая, как наша. Ей семь лет, и у нее голубые глаза. Я хочу найти ее.
— Но что-то тебя мешает? — сделала я глоток его кофе.
— Какой бы выбор я не сделал и что бы я не делал, пытаясь кого-то спасти, потом кому-то больно или кто-то умирает.
— Адам, ты знаешь, что должен сделать. Просто ты должен быть достаточно храбрым для этого. Ты — отец. Оливия — твоя дочь. И кто-то бы помогал тебе, если бы не дай бог что-то произошло с ней.
— Ты смиришься с этим? Ты ненавидела мою работу.
— Это ребенок, Адам. Я обещаю, что спасение детей никогда не оттолкнет меня от тебя. Я помогу тебе. И сколько бы крови там ни было, я не вздрогну, обещаю.
— Но что-то не так, верно? — нахмурился Адам, когда я направилась в ванную.
— Да, ты прав. Тут есть моя одежда?
— Да. В спальне.
Я молча направилась в спальню и достала из шкафа джинсовый комбинезон и белый топ. Затем открыла комод, и мое нижнее белье лежало вместе с бельем Адама. Это было отвратительно и странно в то же время. Неужели мы были настолько близки? Я не знаю, как это быть с кем-то настолько близким, ведь серьезных отношений, пока я не поступила в колледж, у меня не было, а после я ничего не помню.