— Знаешь, Ди, он любил тебя, — сжал Адам мою руку, открывая дверь. — Любил какой-то странной и немного сумасшедшей любовью, и просто не знал, что с этой любовью делать.
— Я думаю, что нет подходящего момента, чтобы умереть, и мне жаль, что я забыла того человека, которого встретила однажды. Жаль, что он забыл того человека, которым был однажды.
«Всегда говори то, что думаешь, и делай то, что тебе кажется правильным — это твоя жизнь, и никто лучше тебя ее не проживет». Жан Рено.
Придя домой, я усмехнулась, смотря как девочки вместе с Оливией ели мороженое.
— Пожалуйста, скажи, что тут нет всего твоего класса, — сказала я Оливии, усмехаясь.
— Есть, — ответила Эмили. — Но они устанавливают карбюраторы на мотоциклы в гостиной.
— Очень смешно, — поцеловала я каждую дочку в лоб.
То же самое сделал Адам, и сказав мне, что ждет меня в ванной, поднялся наверх. Нам обоим нравилось иметь дочек, но все же еще я хотела сына. Хотела мальчика со светлыми волосами и голубыми глазами. С белоснежной улыбкой и ярким воображением. И самое главное — с чистым и добрым сердцем.
— Спасибо, — сказали в унисон Аннабель и Джулия. — Можно включить мультики?
— Конечно, — взяла я их за ручки и, включив мультики в гостиной, вернулась на кухню.
Эти милые семилетние девочки были такими очаровательными, несмотря на все, что они пережили. Я надеюсь, что они смогут войти в эту семью и будут счастливы. Завтра мы подпишем бумаги об удочерении, я — две, а Адам — три. Каждый раз, когда я вспоминаю их глаза, как их привезли, у меня подкатывает комок к горлу, и прекрасно, что в такие моменты никого не бывает поблизости, потому что на моих глазах все чаще и чаще выступают слезы.
— Я хочу кое-что переделать в этом доме, и нужно посадить цветы во дворе.
— Ты, наверное, единственная женщина во всем мире, которая не нуждается в помощи, — сказала Эмили, вытирая вымазанный подбородок Оливии.
— Есть еще ты, — достала я бутылку вина из шкафа.
— На самом деле каждая нуждается в помощи, — посмотрела на меня Оливия, нахмурившись.
— Милые, — сказала Эмили, направляясь к двери. — У меня важный звонок, я скоро вернусь.
Когда Эмили ушла, я села напротив Оливии и взяла ее крошечную ручку в свою.
— У тебя все будет хорошо, моя маленькая девочка, — смотрела я на нее. — Я обещаю. Я обещаю, что, когда тебе будет 8 или 10, или даже 18 лет, я буду оберегать тебя от боли всеми возможными и известными мне способами. Но нет, ты не будешь чувствовать себя слабой. Я просто буду сражаться за тебя, несмотря ни на что. У тебя будет то, чего не было у меня. Ты всегда будешь такой храброй и будешь уметь любить. На твоем сердце не будет шрамов, и твой отец всегда будет рядом с тобой.