— Панамой, Маракайбо и Портобелло! Он — самый известный капер в этих водах, самый богатый и благородный! — с раздражением ответил кучер.
Я фыркнул, втайне завидуя старому адмиралу.
— Приехали, — сказал извозчик.
— Благодарю за экскурсию, — сказал я, дал ему ещё несколько песо, и подал руку леди Монтгомери.
К моему удивлению, руку она взяла, но, спустившись со ступеньки кэба, отпустила.
Перед нами возвышался трёхэтажный особняк генерал-губернатора британских колоний, и в каждой колонне, в каждом мраморном листочке виноградной лозы на фасаде, в каждом узоре чувствовались богатство, роскошь и сила.
В приёмной нас встретил секретарь в накрахмаленном парике. При виде Алисии в простом платье, взятом с чужого плеча, из запасов награбленного, он хмуро сдвинул брови.
— Чем могу служить вам, сэр? — видимо, он принял меня за благородного, а леди Монтгомери за простую спутницу, что выводят в свет для поддержания статуса.
— Я — капитан Эдвард Картер, а это — леди Алисия Монтгомери, — произнёс я.
Секретарь взглянул на неё, и неторопливо поклонился. С парика посыпалась белая пыль.
— Нам необходимо встретиться с генерал-губернатором, — сказала Алисия.
— Я могу записать вас, — сказал он, подошёл к столу и раскрыл толстую бухгалтерскую книгу. — Ближайшее время — через два с половиной месяца. Вам желательно до обеда или после?
— Нам желательно сейчас, — рыкнул я, но никакого результата это не принесло. Секретарь давно привык к разъярённым посетителям, и мы оба знали, что ни угрозы, ни побои результата не принесут.
— Боюсь, это невозможно, — улыбнулся он.
Порой секретари могут быть не менее влиятельными, чем их начальники.
— Сколько? — спросил я.
— За кого вы меня принимаете? — хитро улыбаясь, спросил он.
— За очередную продажную крысу на хлебном месте, — произнесла Алисия, и её слова повисли в наступившей тишине.
— Я могу позвать солдат, чтобы вас выкинули отсюда.
— Миледи, не стоит накалять ситуацию, — сказал я.
— Действительно, миледи, послушайте капитана, — мило улыбнувшись, произнёс секретарь.
— Мой отец… — начала девушка, но секретарь её грубо оборвал.
— Ваш отец в Лондоне, и вряд ли приедет сюда, — сказал он. — Даже если вы в самом деле из семьи лорда Монтгомери.
— Сколько? — повторил я.
Он с видом победителя тряхнул белым париком, на мгновение напомнив мне гордого петуха в курятнике, обмакнул перо в чернильницу, и на полях бухгалтерской книги вывел сумму. Сначала для меня, а затем и для неё.
Мне захотелось его придушить.
— Это дело государственной важности, — вздохнул я.
— Я выполняю дипломатическую миссию! — воскликнула Алисия.