Белый флаг с красным крестом взметнулся в небеса и заполоскал на ветру. Я взглянул на английское знамя и оскалился.
— Добавляйте парусов! Фор-марсель ставь! Брасопь к на-ветру! — я целиком отдался делу, лично встал за штурвал и направил корабль вслед за люггером.
Испанец заметил нас и повернул к югу, в бейдевинд. Разумно, я сделал бы так же. Но уже поздно, «Мститель» после ремонта стал гораздо быстроходнее и манёвреннее. Люггеры, конечно, сами по себе достаточно быстры, но сегодня удрать не получится.
Я чувствовал себя хищником, волком, что гонится за мелким кроликом. В крови играл охотничий азарт, и я нервно притопывал ногой по палубе, глядя, как приближается корма люггера. Я достал из кармана подзорную трубу, которую я за гроши купил у Ричарда, старую и побитую жизнью. На что-то большее не было денег, пришлось брать что есть.
Сквозь мутные линзы я разглядел мельтешащих на палубе матросов и название корабля — «Сан-Фелипе». Да, испанцы фантазией не отличались, каждый новый корабль называя в честь своих святых. Святых было мало, кораблей — много, и на каждого святого приходилось не меньше десятка кораблей. За свою карьеру одних только Фелипе я повидал семь штук, и сейчас гнался за восьмым.
Громыхнула пушка, и в десятке ярдов впереди плеснуло. Пираты засвистели и засмеялись над неудачей испанцев. От страха доны не смогли подпустить нас поближе, и теперь вряд ли уже попадут.
— Чёрный флаг! — приказал я, и над грот-мачтой поднялось чёрное знамя. Теперь у испанцев есть последний шанс сдаться, иначе в живых не оставят никого.
Но люггер упорно не желал сдаваться на милость победителя. Слишком велика у пиратов ненависть к испанцам, которые никого в живых обычно не оставляли.
— Дайте им пороху, парни, — сказал я. — Пора.
Приказ передали канонирам, и через несколько минут наши пушки с оглушительным грохотом выплюнули ядра. Кажется, пушкари немного переборщили с зарядом.
Испанец приближался медленнее, чем тает воск в руке, но я чувствовал, как паникует капитан люггера. В воздухе так и висело ощущение отчаяния и страха.
И уже через минуту мы орали от радости, глядя, как люггер спускает флаг и ложится в дрейф. Теперь мы — хозяева моря. Но, словно в насмешку, ветер переменился и паруса повисли бесполезными тряпками.
— Брасопь на левый борт! Фок убрать! — заорал я, выворачивая штурвал.
Люггеру уже не удастся улизнуть, но каждая секунда промедления может стоить нам дорого. Если бы ветер переменился чуть раньше, прежде, чем испанец убрал паруса, то мы могли бы остаться с носом. Но удача в этот раз оказалась на нашей стороне. Представляю, как рвёт на себе волосы капитан люггера. Я бы не простил себе такой ошибки.