Не успел я расправиться с поздним обедом, как к моему столику подошёл официант — молодой человек с аккуратно приглаженными волосами и короткой рыжеватой бородкой. Звали его, кажется, Филипп. Он был предупреждён, что я питаюсь в ресторане бесплатно, поэтому вряд ли половой собирался меня рассчитать. Похоже, понадобился я ему по другому поводу.
— Ефим Николаевич, — склонившись, извиняющимся тоном сказал он. — Там у ресторана вас ожидают для личной встречи. Изволите ли принять?
— А кто таков?
— Хм… Ну, это мой дядя.
— Что ж, давай поглядим на твоего дядю. Пускай зайдет.
Дядя выглядел не ахти, даже, можно сказать, неважнецки. Подбит левый глаз, губа распухла, одежонка хоть и чистая, но явно не с барского плеча. Котелок на голове придавал немного комичный вид. На вид лет под шестьдесят. При всем при этом тщательно выбрит, и даже, кажется, попахивает одеколоном.
— Фунтиков, Христофор Венедиктович, — чуть поклонившись, представился мужчина, стянул с головы котелок и принялся нещадно мять его в руках. — На местный манер Христиан Фунтикофф.
— Очень приятно, Ефим Николаевич Сорокин. Присаживайтесь. Чем могу быть полезен?
— Ефим Николаевич, я слышал, что вы как-то связаны с Большим Иваном…
— Это от кого же вы слышали? — напрягся я.
Фунтиков воровато огляделся и, наклонившись чуть вперёд, негромко ответил:
— Дело в том, что мой племянник Филипп…
— Ах, этот официант, — кивнул я в сторону отошедшего к другому столику полового. — Ну, предположим, так и есть. Какое же у вас дело к Большому Ивану?
— Дело в том, что живу я в районе Флэшинг, это Квинс. У меня своя юридическая контора, небольшая, из работников я да клерк, то есть помощник — ещё один мой племянник, Антип. Он младший брат Филиппа…
— В генеалогии разберёмся позже. Что у вас случилось?
Дальше выяснилось следующее. Здание, в котором располагалась контора, принадлежало некоему Лаймону Брюстеру, владельцу ещё пары домов в этом районе. Фунтиков исправно платит за аренду помещения, но на прошлой неделе Брюстер неожиданно решил поднять аренду в два раза. При этом почему-то только русскому юристу, без объяснения причин.
"Не нравится — освобождай помещение", - заявил домовладелец арендатору.
Христофору Венедиктовичу в скорейшее время всё же удалось выяснить, что причина кроется в кузене Брюстера, то бишь его двоюродном брате. Тот решил открыть в этом районе парикмахерскую и, конечно же, договориться насчёт помещения с родственником куда проще, чем с посторонним человеком. А крайним в этой ситуации оказался русский эмигрант, которого Брюстер решил внаглую выдворить с этой территории путём резкого подъёма арендной платы, резонно рассудив, что безобидный Фунтиков такую сумму не потянет и освободит помещение. Несчастный юрист совсем было отчаялся, поскольку закон был на стороне домовладельца, а найти помещение в этом районе было трудной задачей. Да и после 11 лет работы здесь у него появилась своя клиентура из местных, которые вряд ли будут побегут за своим юристом в другое боро.