Но тут как-то в гости заглянул племянник из Гринпойнта, и рассказал о банде некоего Большого Ивана, люди которого защитили от итальянцев ресторан, в котором племяш работает. Тут-то у Фунтикова и возникла идея попросить защиты у единоверца. Пусть объяснит этому зарвавшемуся капиталисту, что так с людьми поступать нельзя.
— Ну, насчет банды — это вы несколько преувеличиваете. Всё ж мы не какие-то беспредельщики. Да, ведём свой небольшой бизнес в Гарлеме, но и при случае не даём в обиду своих, православных… И не только, — добавил я, подумав о других народностях, населявших некогда великую Российскую империю. — В общем, так, Христофор Венедиктович… Я поговорю с вашим домовладельцем, скажем, заутра в первой половине дня. Где мне его найти?
— Так он обычно у себя в кабинете сидит, разве что и выбирается плату с людей собрать. А кабинет у него в нашем доме, на 4-м этаже, там ещё табличка на двери — Л. Брюстер.
— Ладно, разберёмся.
— А сколько я вам буду должен?
Похоже, этот вопрос всерьёз волновал мнущегося визитёра.
— Давайте о деньгах поговорим после, — несколько успокоил я Фунтикова.
Распрощавшись с просителем, я добрался до телефона и пообщался сначала с Вержбовским, чтобы узнать номер Науменко.
— Записывайте…
Виктор Аскольдович продиктовал мне цифры и добавил:
— Тут ещё такое дело, Ефим Николаевич… В нашем районе вчера видели подозрительных личностей, они всё как бы между делом про Большого Ивана расспрашивали. Вроде бы на итальянцев похожи, хотя кто их знает.
Что ж, видно, противник не сидит сложа руки, пытается прояснить для себя кое-какие моменты. Ну пусть подёргается, может, что нового узнают про русский характер. Ну и пусть мигранты, однако ж в душе всё ещё русские. Это их дети и внуки уже впитают в себя американский образ жизни, эти, как говорили в армии, еще домашними пирожками в туалет ходят.
Дозвонился Науменко, объяснил ситуацию, и мы договорились, что четверо парней, включая двух его сыновей, подкатят на автомобиле к ресторану "Русь" за два часа до назначенной с Бонанно встречи. То есть к пяти часам вечера. Причём будут и одеты подобающе, и во всеоружии в буквальном смысле этого слова.
— Только вы там, Ефим Николаевич, приглядывайте за ними, — как бы между прочим добавил атаман. — Парни молодые, горячие.
— Не переживайте, Василий Антонович, пригляжу.
Пообещал, а у самого на душе кошки заскребли. Переговоры вроде бы обещали мирные, да кто знает, что у этих горячих итальяшек на уме.
Теперь настал черёд звонить по контактному телефону Лански. Для начала я усмирил было отправившееся вскачь сердце, после этого начал крутить телефонный иск. Трубку взяли после третьего гудка: