Стемнело, луна ярко освещала бухту. Ветра не было совсем, на море стоял полный штиль. В такую погоду парусники стоят. Пароход же, шлёпая по воде плицами гребных колёс, медленно выбрался из гавани и пошёл в открытое море.
Сначала опробовали рули — пароход медленно менял курс. Потом решили дать полную нагрузку на колеса. Подняли давление пара до максимума, до красной черты на манометре и полностью открыли кран пара. Пароход медленно набрал скорость.
Гир бросил за борт линь с узлами для измерения скорости — все с интересом ожидали результата.
— Неужели я ошибся?
Гир снова бросил линь, считая узлы. Выходило много. Как приблизительно вычислил Никита, в переводе на современный язык — двадцать узлов, или немногим более тридцати километров в час. Не рекорд, конечно, некоторые парусные суда при сильном попутном ветре могли выжать и больше. Но ветер может стихнуть, изменить курс, и тогда парусник остановится или повернёт в ненужную экипажу сторону. Пароход же будет идти к намеченной цели.
Они развернулись и пошли в порт. Там ошвартовались у причальной стенки.
— Друзья! — обратился Никита к экипажу и Гиру. — Мы доказали всем неверующим, что железный корабль не утонет, а паровая машина заменит парус. Запомните этот день! Пришла пора машин, и мы с вами больше не будем зависеть от ветра. Вы будете плавать быстрее парусников. Я поздравляю вас! Ура!
До Никиты «ура» тут никто не кричал. Но теперь клич подхватили и закричали сначала нестройно, а потом всё громче и громче.
— Даю всем день отдыха, а послезавтра мы испытаем судно днём. Да не в одиночку. Мы будем соревноваться с парусником.
— Слава богам! — закричала команда.
— Тихо вы! — шикнул на них Гир. — Разбудите другие экипажи.
Через день на середину бухты вышли два корабля — парусный и паровой. Зрителей на берегу собралось много, в их числе было и несколько членов Совета. Один из них сделал отмашку куском белой ткани.
На паруснике забегали, матросы полезли по реям и распустили паруса.
А пароход уже шлёпал плицами, поднимая фонтаны брызг и набирая ход.
Решено было идти до южной оконечности острова и возвращаться назад.
Парусник быстро набрал ход. Он шёл под всеми парусами, слегка накренившись, и зрители любовались изящными обводами его корпуса и водой, летящей из-под форштевня.
Внешне парусник выигрывал. Пароход выглядел немного неуклюже, и особенно портили его гребные колёса. Но Никита знал, что по мере развития металлургии на смену гребным колёсам придут гребные винты. Эффективность увеличится, ход судов возрастёт, и внешне они станут элегантнее.