Неожиданно Арат сказал:
— А ведь я тебя узнал!
— Это невозможно, мы никогда не виделись.
— Ты был на летающем корабле и сбрасывал с него огонь на жуков и маленьких людей.
— Было такое, — вынужден был признать Никита.
Он понимал: дирижабль летел низко, в полусотне метров над землёй, и человек с острым зрением вполне мог разглядеть его лицо.
— Ты нас здорово тогда выручил. Их было много, больше, чем звёзд на небе. Сначала мы думали, что вы пришли вместе с ними — ведь летающие корабли уже причиняли нам вред, бросая сверху железные стрелы. А стали нам помогать. Почему?
— Разбив и уничтожив вас, они пришли бы на наши земли.
Арат кивнул.
— А скажи, когда вы уходили от воды, ты не видел людей других племён?
— Один раз и издалека. Мы предпочли укрыться — кто знает, что у них в голове?
— Как они выглядели?
— Как ты.
Арат повернулся и ушёл к своим.
К удивлению Никиты, краснокожие вернулись из леса с добычей. Оказалось, что все они были отличными пращниками — этому их учили с детства.
Постепенно краснокожие, сначала державшиеся особняком, овладели языком и влились в племя.
Как только кузнец освоил выплавку железа из болотной руды, Никита стал задерживаться в кузнице — ему хотелось сделать железные колёса. Стоило их поставить на ось, приспособить сверху платформу — и можно возить грузы. Сейчас охотники, возвращаясь с добычей, несли её на себе. Если груз был невелик — на плече, а коли огромен — подвязывали его к жерди, а то и к тонкому бревну, и несли вдвоём или вчетвером.
Тележка нужна была всем: кузнецу — для перевозки горючего сланца, охотникам, иногда рыбакам. Ведь в удачные дни рыбу приходилось носить в плетёных корзинах и делать с этими корзинами не один рейс.
Колёса вышли с широким плоским ободом, чтобы они не проваливались в рыхлую землю, и с железными спицами. Никита рисовал эскизы прутиком на земле, а кузнец делал.
Когда тележка была готова, её выкатили из кузницы. Тут же набежали дети — посмотреть на диковину.
— Садитесь, прокачу.
Никита повозил по улице визжащую от радости и переполнявших чувств детвору. Взрослые же смотрели на эту картину с изумлением: один человек, а везёт целую ватагу!
Никита решил организовать школу. Конечно, не такую, в какую ходил сам. Времена были суровые, и здесь дети лет с двенадцати уже ходили с мужчинами на охоту, а до того с женщинами собирали плоды с деревьев, копали съедобные коренья.
Никита собирал детвору на час-другой и объяснял им простые вещи: каково устройство мира, в чём суть происходящих природных явлений, способы ориентировки на местности, определение сторон света. Он не нудил и рассказывал обо всём простым языком, доступным их пониманию. Иногда замечал, как подходили матери детей, садились в сторонке, шили или занимались другими делами, а сами внимательно слушали. Ведь никто раньше ничего подобного им не объяснял, а послушать было занятно.