– Колодец не работает, здесь воды у нас нет, – отметил мой взгляд Серега, – за водой нужно идти немного восточнее, там есть более обжитые участки и есть колодец с хорошей водой.
Отлично, в общем, для копателей, которые привыкли таскаться с палаткой по лесам и носить все бытовое имущество на своем горбу, такая база в тихом месте – просто находка!
Сама бытовка выглядела очень ухоженно, внутри она была разделена на 3 различных помещения – два спальных и одного общего. Внутри бытовки зимой могли уютно разместиться на ночлег 7—8 человек. Нас в этот раз было пятеро, так что недостатка в местах мы не испытывали. В общем помещении стоял стол и несколько стульев, на стене висела полка с небольшим количеством посуды и столовых принадлежностей. В спальных помещениях стояли сколоченные лавки, под которыми хранились матрасы и тряпки, напоминающие одеяла. Внутри бытовки мы обнаружили спички, соль, сахар, емкость с керосином и керосиновую лампу, несколько свечек и дежурный запас из нескольких видов круп. Эта бытовка была полностью приспособлена для жизни, здесь можно было не только переночевать, но и спокойно прожить неделю. Внутри все помещения были сухие, снег и дождь не грозил жильцам испортить настроение от пребывания на природе. Бытовка выглядела снаружи просто и незамысловато, но стоило оказаться в ней, как становилось радостно от того, что она была сделана на совесть. Из-под пола не дуло, на окнах даже висели скромные занавески. В общем, эта бытовка была приспособлена как будто специально для того, чтобы служить копательским пристанищем, базой черных копателей и авантюристов на границе Московской и Смоленской областей.
Пока мы разбирали вещи и переносили свои рюкзаки из машины в бытовку, Серега успел быстро мне рассказать историю своей дачи. Этот небольшой участок в 1990-х годах выделили его маме и отчиму, который работал на одном из оборонных предприятий столицы. Здесь изначально обещали провести электричество, но дальше разговоров дело не пошло. Серегина семья поставила здесь чисто символический забор-штакетник, чуть позже они купили и привезли сюда эту бытовку и даже успели вырыть на участке колодец. Он до сих пор стоит здесь, бетонное кольцо выглядывает из-под снега немного чужеродно в этих, кажущихся нетронутыми цивилизацией, местах. Но дикость этих мест кажущаяся. Лишь в последние годы советской власти и первые годы ельцинского правления русская деревня пришла в упадок. А до войны в этом районе было 3 или 4 деревни, среди них Некрасово была самой большой. Во время войны, а именно в течение осени 1941 года, а также весь 1942 год и начало 1943 года вся эта местность находилась в эпицентре то вспыхивающих, то затихающих боев. Примерно 12 месяцев именно в этом месте линия фронта застыла, и участок, на котором стоит бытовка, располагается на бывшей нейтральной полосе. Серега рассказал, как на поле за дорогой, которое видно, если стоять спиной к входной двери бытовки, он как-то весной нашел ржавый сменный ствол от немецкого пулемета МГ-34. А еще он на распаханных полосах подростком находил немецкие латунные гильзы и патроны калибра 7,92 мм. Шипилов все это время слушал, как казалось, не совсем внимательно, будто все больше погружаясь в свои собственные мысли и размышления. Но время от времени он вклинивался в Серегины повествования и задавал довольно четкие вопросы. Для него рассказы Сереги не были новостью, ведь Шипилов успел покопать в официальном поисковом отряде и излазил много мест в Долине Славы. Кстати, Долина Славы оказалась совсем недалеко от Серегиной бытовки, и мы договорились, что сначала нужно будет проверить самые ближайшие опушки и все направления на все четыре стороны от бытовки, а потом следует обязательно совершить несколько выходов в сторону Долины Славы.