— Ты тоже изменил меня, Джек. Ты заставил меня поставить под вопрос свои предположения и немного притормозить. Я многому научилась у тебя. Подумываю даже избавиться от своего «Смитсона».
— Не уверен, что мир готов встретить Хезер Малгрю без ее «Смитсона».
— Я теперь новая, свободная Хезер. Погоди — и увидишь.
— Мы с тобой встретимся посреди пути.
— Да, таков мой план.
Он сощурил глаза. Нежно поцеловав меня, он просто прислонился губами к моим.
— Наверное, ты голодна, — сказал он. — Ты совсем ничего не ела в ресторане.
— Да, голодна.
— Что если я скажу, что у меня в рюкзаке мороженое «Бен и Джерри»?
— Ты врешь.
Он кивнул, снова поцеловал меня, и немного позже мы уснули. Песчаные журавли больше не беспокоили меня, и шторм ушел на восток. Но что случилось, что все это значило, я не знала.
30
— Его зовут Джек Квиллер-Куч, я встретила его по пути в Амстердам… Да нет, он тебе понравится, мам. И папе.
Я говорила с ней в поезде по пути в Италию. Джек отправился в вагон-ресторан. На этот раз поезд был полупустым. Нам досталась роскошь в виде двух свободных лавочек напротив.
— Что значит «он вернется со мной»?
Если я правильно угадала, она попивала чай. Я знала, что она сидит на террасе, полной комнатных растений и герани, — это ее любимое место летом. Она любила герань.
Я заметила, как она пытается сохранить спокойствие. В ее голосе было недоверие к Джеку — ко всему, что собой представлял Джек, — но я знала, что она пытается быть понимающей и спокойной, и это лишь усугубляло ситуацию.
Я с ужасом ждала этого разговора. Если Джек поедет со мной, это значит, что ему придется остановиться у нас дома, хотя бы ненадолго, и я хотела обсудить это с мамой.
— В каком смысле? — спросила я лишь для того, чтобы выиграть время для раздумий.
— Ну, я не знаю, Хезер. Правда, не знаю. В смысле… Вы что, жениться собрались?
— Нет, мам. Все совсем не так.
— Но он приедет с тобой…
— Таков наш план.
Она молчала. Она была безоговорочным мастером молчания. С ней всегда было сложно. Пауза затянулась надолго, и я выпалила что попало, лишь бы заполнить тишину.
Я хотела дождаться ответа, но не смогла.
— Мы путешествовали вместе, — объяснила я. — В Германии, Польше и Швейцарии, мам. Теперь мы едем в Италию… Я тебе говорила. Естественно, мы важны друг другу. Мы пока что решаем, что это значит.
— Понятно.
— Вряд ли тебе понятно, — сказала я, слегка разозлившись. — Он потрясающий. Он очень привлекательный. Он вермонтец. Он рос на ферме, почти все детство.
Да, Мамазавр — гуру молчания.
— И я думаю, что влюблена в него, мам. Ты понимаешь? Думаю, я люблю его. Думаю, мы по-настоящему подходим друг другу… Как вы с папой.