Но ведь на самом деле я стала Катариной много лет назад. Китти помогла мне посмотреть на этот мир совсем другими глазами, помогла понять, что к слугам нельзя относиться как к людям второго сорта. Кажется, это неожиданное откровение стало для меня еще одним подарком – наравне с теми чудесными минутами, которые я провела с мамой.
Я обязана Альме очень многим. Если бы не она, я бы еще не скоро заметила, как Дженни калечит Майкла своим воспитанием. Сколько бы времени прошло, прежде чем я это осознала? Сколько еще жестокости пришлось бы вытерпеть моему сыну, если бы не женщина, которая сейчас моет пол в нашей ванной?
– Альма! – окликаю ее.
Она выпрямляется и поворачивается ко мне.
– Спасибо тебе.
Глупо-то как, я мешаю ей работать. Торопливо продолжаю:
– Спасибо за все, что ты для нас делаешь. Ты так заботишься о нашей семье, а ведь у тебя и своя есть, им тоже нужно твое внимание…
Она кивает:
– Sí, senora.
– Как дела у твоих девочек?
Мне становится стыдно, едва вопрос срывается с языка. У Альмы столько работы, а я пристаю к ней с разной ерундой.
Но Альма улыбается, ей приятен мой интерес.
– Bebé уже большой! Сидит сам, совсем сам!
Отличные новости про внука Альмы.
– Ой, я так люблю этот возраст! Когда ребенок уже умеет сидеть, можно просто постелить одеяло на полу, дать ему пару игрушек, и он будет спокойно с ними возиться.
Альма кивает:
– Sí, я тоже люблю. И его mamá любит.
– Альма, скажи, когда мы в последний раз поднимали тебе жалованье?
– Год назад, – задумчиво откликается она. – Сеньор Андерссон поднял мне жалованье. Было один доллар пятьдесят центов в час, теперь один доллар семьдесят пять.
Я не ожидала такого ответа.
– Мы так мало тебе платим?! Это несправедливо. С сегодняшнего дня ты будешь получать вдвое больше.
Альма склоняет голову набок.
– Может, надо поговорить с сеньором Андерссоном, сеньора? No?
– Нет. – Я решительно мотаю головой. – Не волнуйся, он не станет возражать.
После ланча я спрашиваю у Альмы, чем она будет заниматься остаток дня.
– No mucho[16], хочу разобрать шкафы на кухне. В них нет organización[17]. Надо прибраться.
– А ты не могла бы пару часов присмотреть за Майклом?
Она подозрительно косится на меня:
– Сеньора, вы уверены?
– Альма. – Я беру ее за руку, умоляюще заглядываю в глаза. – Если тебе когда-нибудь казалось, что я тебе не доверяю… Поверь, дело не в тебе, а во мне. Это моя вина… и моя жизнь.
Выпускаю ее руку, но глаз не отвожу.
– Я думаю, вы с Майклом отлично проведете время. Правда, Майкл?
Майкл все еще сидит за обеденным столом и не поднимает на меня взгляда.