– Не беспокойтесь, без разрешения Хозяйки мы ничего не тронем.
Мага это не успокоило, а Суритэн быстро спросил у Кираниэль:
– Почему этот рыжий назвал Листика Хозяйкой?
Светлая эльфийка пожала плечами, решив, что об этом можно будет поинтересоваться потом у самой Листика. Словно почувствовав, что хочет спросить у неё подруга, Листик тоже пожала плечами. Кираниэль, улыбнувшись, ответила Суритэну:
– Они рыжие и Листик рыжая, это их так поразило, что они решили, что наша подруга их хозяйка. Рыжих-то тут больше нет!
– Ага! – важно кивнула девочка и, показав ржавикам на тубусы, скреплённые металлическими кольцами, приказала: – Это не трогать!
– Хорошо, Хозяйка! – хором ответили ржавики, перестав грызть железо, чем немного успокоили эльфов – эти рыжие обжоры слушались Листика и явно боялись девочку. А Листик, видно удовлетворённая усилиями ржавиков, испортивших всё оружие, разрешила:
– Остальное можете забрать с собой.
Ржавиков, прихвативших с собой недогрызенные мечи и кинжалы, как будто ветром сдуло, как будто не копошилась только что тут их рыжая толпа. Тёмные эльфы вздохнули с облегчением, когда последний ржавик скрылся в кустах, а Борилэн, показывая на зловещие, но выглядевшие такими безобидными тубусы, спросил у Листика:
– А это? Что с этим делать? Их нельзя тут оставлять! «Медведи» их найдут и могут использовать! Но взять это мы с собой не можем, на них наверняка стоят магические метки!
– Ага, стоят, – подтвердила чему-то улыбающаяся девочка. Лорд клана Снежных барсов хотел резко спросить – что тут такого, чему так девочка улыбается. Но вспомнив – кто она, решил задать вопрос в более вежливой форме. Но не успел, его опередила светлая эльфийка:
– Ли, а что ты сделала? Ведь ты не просто изучала, что за гадость в этих трубах.
– Ага, – не стала отрицать рыжая девочка. Легкомысленно пнув ногой один из тубусов, Листик объяснила, чем она так долго занималась: – Там уже не чёрное заклинание, я из него сделала ляпу. Обычная не получилась, уж очень это заклинание сложное, даже вредное. Это не простая ляпа, она чёрная, липкая, такая, что не смоешь, ещё и вонючая. Тот, на кого она попадёт, будет вонять и ещё чесаться, эта ляпа очень чесучая, вот!
– Это хорошо, что начинка этих тубусов уже не смертельная, – кивнул Борилэн, но всё же с укором сказал девочке: – Но она на кого-то же попадёт! Эта ваша ляпа. Попадёт в того, в кого… Ну в кого-то из нас, а ходить с несмываемой чёрной гадостью, вонять и чесаться… Это как-то…
Эльф пытался поделикатнее выразить мысль, что сделав такое, девочка не права, но не мог подобрать вежливых слов. Листик слушала, кивала и улыбалась, видно, очень довольная той пакостью, что кому-то приготовила. Борилэн растерянно оглянулся на своих воинов, но поддержки не нашёл. Никто не хотел связываться со святой, да ещё способной устроить такую феерическую пакость! Выручила переминающихся с ноги на ногу тёмных эльфов Кираниэль, спросившая: