В другом случае, прорвавшиеся финны наткнулись на стрелковую роту, идущую в сторону передовой для ротации. Обнаружив присутствие противника, капитан Самохин не растерялся и развернув солдат в цепь повел их в штыковую атаку. Завязалась рукопашная схватка, в которой горячие финские парни не выдержали испытание трехгранным штыком и отступили, так и не успев сказать русским, где живет Йолупукки.
Итоги первого дня 'рождественского' наступления для генерала Эстермана были безрадостными. Ни на одном направлении финнам не удалось, не только продвинуться вперед, но даже выбить противника из его передовых траншей.
Простая логика подсказывала, что необходимо выявить причины неудач и осмыслив их, принять необходимые меры, однако это сделано не было. Слепо копируя действия противника, на следующий день финны предприняли новое наступление, но по прежним шаблонам. Вновь часовая артподготовка по площадям, после чего последовала атака на позиции противника с криками 'За Маннергейма! За Суоми!'
Озлобленные вчерашней неудачей и разогретые пламенными речами агитаторов, финские солдаты шли в атаку с твердой уверенностью, что сегодня им удастся прорвать оборону противника. Что они смогут обратить его в бегство и оттеснить от главной линии финской обороны.
Настрой у них был исключительно боевой, но вот исполнение отвратительное. Многие огневые точки советской обороны не были подавлены, а засевшие в окопах бойцы не были уничтожены огнем финской артиллерии. Кроме этого, за ночь советское командование начало срочно подтягивать к местам сражений дополнительные соединения.
Откажись финны от своей прежней тактики, введи они в бой вместо батальона полк, то возможно они смогли бы прорвать советскую оборону и потеснить обескровленные ряды 7-й армии, но этого не случилось. Они по-прежнему вводили в бой свои войска побатальонно и это позволило державшим оборону красноармейцам продержаться до подхода подкрепления.
Общие потери убитыми, ранеными и пропавшими без вести в результате двух дней наступления финской армии составляли более двух тысяч человек.
Когда вечером второго дня Эстерман доложил Маннергейму о понесенных его войсками потерях, то услышал горький упрек в свой адрес.
- Боюсь, что если ваше наступление продлится ещё один день, то я рискую оказаться в роли царя Пирра - холодно резюмировал Маннергейм доклад подчиненного и приказал прекратить наступление.
- Вам, генерал, следует брать пример с полковника Талвела! Его наступление идет гораздо успешнее вашего.
Финское наступление севернее Ладоги действительно развивалось гораздо успешнее, но для этого были свои причины. К моменту начала наступления, полковник Талвела сумел создать мощный кулак из двух полков, тогда как противостоящие ему советские войска были серьезно измотаны непрерывным наступлением.