«Кони — это люди. Только — другие».
Эта мысль показалась моим утомлённым мозгам неожиданно глубокой.
«Дурная голова — ногам покоя не даёт» — русская народная мудрость.
Предполагаю — смысл у народа, как у меня: не только своим не даёт, но ещё больше — чужим.
Хозяйство моё разрастается, стремление везде поспеть, посмотреть, составить собственное мнение… Не-не-не! Указывать я не буду, по всем вопросам — есть приказной голова, к нему. Но знать — хочу.
«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать».
Хочу «лучше».
В реале это означает пол-дня в седле. Пространство большое, времени нет — поэтому верхом. А при здешних рельефах… Бедный Гнедко. Я-то расту, а он-то нет. Табуретина самоходная. Ходит-то он сам. Но со мной на спине — всё тяжелее.
В тот день ему как-то особенно много досталось. С моей тушкой в седле вверх-вниз, вверх-вниз… Я в какой-то момент глубоко призадумался, а он повернул не в ту сторону. Не вверх, на «Гребешок», а по ровному, к Оке, мимо откоса этих… Дятловых гор.
Гнездовье у меня тут. Вполне по названию.
Когда я заметил, куда он направляется… подумал и вспомнил, что давненько туда не наведывался.
«Нужно уметь отдыхать. Особенно — от своих мыслей».
Пусть везёт куда хочет.
«Вези меня извозчик по гулкой мостовой
А если я усну шмонать меня не надо…».
Не извозчик, не по мостовой, шмонать меня Гнедко точно не будет. Скорее — копытами запинает. А так — всё правильно.
Оказалось — конь синтуичил правильно.
Приехали на «Окский двор». За верхним концом Дятловых гор поставлен «приёмный покой» — постоялый двор для гостей с Оки. Блок-пост с функциями санпропускника и гостиницы.
Точнее: первая очередь, самое необходимое. Мостки, амбар, две избы, банька. Рядом — вторая очередь, уже начата. Посмотрел, с прорабом потолковал. Нормальный мужик, можно двигать его дальше…
– Господине! Там, кажись, биться собираются.
Коневодом у меня Алу, углядел с седла свару у пристани. Молодой, любопытный, головой целый день крутит. И откуда только силы берутся…
Работнички — развлекухе обрадовались, покидали брёвна да носилки, похватали топоры да дрыны и к реке.
Ну и я на Гнедка своего… о-хо-хо… взгромоздился. И как им не надоедает… Но не зря ж скотина божья так сюда рвалась? Съездим-поглядим.
Четверо духовных в чёрных рясах вылезли из лодки на берег и качают права.
Картина: «Грачи прилетели». И орут — сходно. Червячка нашли?
Дворовый слуга — однорукий ветеран, который приходящих встречает, привечает и месту провожает, на земле сидит, за разбитую голову единственной рукой держится. Духовные — злые, посохи на изготовку. Напротив уже стоят четверо моих гридней. У двоих — стрелы наложены, у двоих — палаши достаны. Тут толпа валит — строители с дрекольем на веселье пожаловали.