В 2010 году мы по аналогичной схеме приобрели газету The Independent, основанную в 1986-м тремя бывшими журналистами The Daily Telegraph – Андреасом Уиттамом Смитом, Стивеном Гловером и Мэтью Симондсом. Это независимое либеральное издание, известное своими аналитическими публикациями, также находилось в тяжелом финансовом положении. Чтобы удержать его на плаву, была запущена «сестра» Independent – газета «I», облегченная версия основного издания, ориентированная на молодежь и стоившая всего 20 пенсов. «I» быстро завоевала аудиторию, и спустя несколько лет мы смогли продать ее, получив дополнительные деньги на развитие всего холдинга. К тому времени мы запустили с нуля городской телеканал London Live, а саму Independent перевели в онлайн-формат, прекратив печатать бумажную версию. Сегодня The Independent – мировой бренд, издание с безупречной репутацией. Evening Standard – самая популярная ежедневная газета в Лондоне. Вместе с телеканалом и журналом ES Magazine аудитория наших СМИ – примерно 180 миллионов уникальных пользователей в месяц.
Эти успехи «русских» (на самом деле самих же англичан – ведь они работают менеджерами в наших газетах и на телеканале) на медиарынке Туманного Альбиона уже который год не дают покоя традиционным игрокам. Когда в марте 2012 года в британской столице произошло покушение на беглого мошенника из России Германа Горбунцова, потрошившего российские банки столь же самозабвенно, как Джек Потрошитель – проституток в Уайтчепеле, медиамагнат Руперт Мердок, которому принадлежат газеты Times и Sun в Британии, газета Wall Street Journal и телеканал Fox News в США, а также кинокомпания 20th Century Fox, написал у себя в твиттере: «Еще одного русского застрелили в Лондоне. Интересно, чтобывшийбоссКГБскажетсвоейгазетеIndependent?» (Another Russian shot down in London. Wonder what exKGB boss could tell his paper Independent?)
Вероятно, Руперт судил по себе: общеизвестна его манера дирижировать своими газетами и телеканалами, решая, что должны писать и говорить «его» журналисты. В отличие от Мердока, я никогда не вмешивался в редакционные дела изданий, к которым имел отношение как собственник, – ни в России, ни в Британии. Это тоже общеизвестно. Для меня европейская и американская журналистика всегда – еще с тех времен, когда я работал в Лондоне в 1980-х, – была культурным феноменом, цивилизационной ценностью.
Именно «четвертая власть» сделала западную систему демократии такой, какая она есть, – конкурентной и в достаточной мере прозрачной. А журналисты стояли на страже этой системы – не случайно же появилась «расследовательская журналистика» (investigative journalism), а самих журналистов начали называть «сторожевыми псами демократии» (watchdogs of democracy).