Арагорн кивнул, без лишних вопросов аккуратно взяв Антона за плечо, подвел его к своему коню. Он порылся в сумке, вручил моему другу маленький и направился за магом.
Пока сильные мира сего, в лице странника, мага, эльфа и гнома выясняли подробности и раздавали древам ценные указания и советы, я не отходила от друга. Антон рвался к Арагорну, обсудить насущные и злободневные вопросы. Не понимаю, с чего горячка? Я убеждала парня, что дела подождут, во что бы то ни стало, мне надо привести его в чувство.
— Ладно, валяй, — сдался Антон и скинул мягкую шёлковую рубашку.
Не удержавшись, я подняла и внимательно осмотрела гладкую и прочную одежду. Эльфийская ткань, безупречного чернейшего как ночь цвета, с темно-красным шитьем холодила руки, возникло желание прислонить её к щеке.
— Может, займёшься плечом? — Антон с довольным видом скалился.
Я ухмыльнулась, опустила рубашку на его колени и сосредоточилась на его ранах. Тщательно ощупала ребра, вроде целы, но не факт, что в них нет трещин. По сдавленным утробным стонам поняла, какие из них повреждены. Хорошенько умастила целебным бальзамом больные места. Бальзам не вылечит, но боль снимет, для полного исцеления нужен покой и силы здорового организма.
— Действительно, твоя помощь не помешала, я руку поднять не могу, — поблагодарил друг.
Затем ухмыльнулся и положил здоровую руку мне на плечо.
— Улыбайся, на нас смотрят.
Недоумевая, я обернулась: Леголас внимательно следил за нами со зверским блеском в глазах. Антон улыбнулся мне той самой улыбкой победителя, которая обычно сводила с ума слабохарактерных девушек, и тряхнул солнечной шевелюрой, непринужденным жестом откидывая волосы за спину. Это ещё что за новости? Соперничество? Вот уж нет, невооруженным взглядом видно, что Антон оседлал любимого конька и играет, для него я не больше чем друг. Погодите, видно тому, кто его хорошо знает, то бишь мне. Для остальных — он мой воздыхатель. Выходит, весь спектакль предназначался для эльфа? Убью!
— Антон, — нежно улыбнувшись отвечаю я на русском, — чего ты добиваешься? Срочно, отвечай, пока не получил в глаз.
Друг задорно подмигнул мне, произнес сладким голосом:
— Пусть поймет, что он не один в попе дырочка.
Я стиснула зубы, с трудом удержавшись чтобы не заржать в голос, и не отругать парня, иначе наш спектакль с треском провалился бы.
— Очень образное сравнение! — медовым голоском, что аж мамой противно, ответила я.
— Потом сама мне спасибо скажешь, когда он к тебе прибежит объясняться.
Самоуверенность Антона перешла границы.
— Всё, ты труп, — проникновенно прошептала я, ласково потрепав его по голове. — Без свидетелей со мной наедине не оставайся, предупреждаю. За поцелуй еще получишь, учти.