Он усек, что я в ярости и с минуты на минуту приму решение снести одному юмористу башку. Не осмелившись злить меня дальше, Антон аккуратно убрал ладонь, не гася притом приторную улыбку. «Ну подыграй же мне!» — смеялись его глаза. Я притворно вздохнула и закончила перевязку. Парень накинул на плечо рубашку, я помогла надеть рукав на больную руку, застегнула.
Добравшись до Гендальфа, Антон отдал ему завернутый в тряпицу палантир. Они перебросились парой — тройкой слов. Маг посмотрел на хоббита взглядом «мочилась ли ты на ночь, Дездемона?»
— Тук, ты заглядывал в шар? — спросил волшебник.
Хоббит задрожал под грозным видом старого мага.
— Я… я только одним глазком, господин Гендальф!
Ну кто бы сомневался! Старик нахмурился.
— Что ты там видел? Говори!
Хоббит задрожал.
— Ничего! Только око, лишенное век, оно спрашивало!
— Что спрашивало?
— Хотело знать, где ОНО, — забито пробормотал Пин.
— Что ты говорил? Не тяни! — Гендальф терял терпение.
— Ничего! Я ничего не сказал, я испугался! Правду говорю! — казалось хоббит сейчас расплачется.
— Ладно, я верю тебе, Перегрин Тук. Не смей больше трогать его, понял?
— Понял, господин Гендальф!
— Надо убрать подальше, — резонно заметил странник.
Арагорн вполслуха о чем-то перешептывался с Антоном. Леголас подозрительно на меня пялился. Наверное начинал явственно ощущать прорастание рогов в причёске. Не то, чтобы я наслаждалась результатом, но определенное удовлетворение всё же имело место.
— Отправляемся в Ристанию! — провозгласил Арагорн так неожиданно, что я вздрогнула.
Сарумана постановили оставить в башне. Братство тронулось в Рохан.
Дорога заняла небольшое количество времени. Все время Антон доводил меня до состояния безмолвного бешенства постоянно перешептываясь с Леголасом, оставляя меня в компании хоббита.
— Светильник, ты в порядке? Да? И ладушки! — и пока я раздумывала каким бы эпитетом его наградить, исчезал впереди каравана с эльфом.
Вали, вали, предатель рода человеческого.
Что, скажите на милость, эти двое могли обсуждать? Что у них общего? Ну вот, сама и ответила. Обида накатила с новой силой. Куда делась его недавняя ненависть? Что такого эльф мог сказать моему другу, чтоб тот проникся к нему симпатией?
Имеющий уши — да услышит, имеющий глаза — да увидит…
Имеющий язык — да сболтнет!
Агент Малдер.
Ристанийские дома напоминали бутафорский «Городок» детской площадки в увеличенном масштабе. Сравнивая с пребыванием в Ривенделле, я испытала легкое разочарование, которое скоро прошло. Уровень развития местного общества намного ниже эльфийского. Возможно, ниже уровня хоббитского Раздола. Рохан представлялся как большое село огороженное высокими кольями из стволов деревьев. Дома, по большей части, одноэтажные, простенькие, но добротные и аккуратные, сколоченные «без гвоздя». В центре города разместилось большое, в три этажа, здание со знаменами на крыше. Местная администрация, надо полагать. Дорожки меж домами песчаные, накатанные телегами и утоптанные лошадиными копытами да людскими ногами. Площадь на коей мы остановились, закончив «триумфальное шествие», широкая, способная вместить без малого тысяч пять народу, единственная вымощена камнем.