— Правда, хочешь знать? Тебе же не нужны его оправдания! — ядовито отозвался друг.
Я понимала, что его сарказм продиктован обидой, больше него, для меня никто не делал. Зараза, я неблагодарная!
— Антош, прости! — взмолилась я.
— Ладно, — грустная полуулыбка. — Короче, наделала девка шуму. Леголас её из постели танком вытащил. Покуда он решал, как выпроводить её за дверь, пинком или матами, тут не к месту явилась ты. Придумала невесть что. Вместо того, чтоб спросить. А девица всего-то дверью ошиблась. Прикинь её удивление: узрела эльфа!
Память лихорадочно восстанавливала последовательность действий вчерашнего вечера. Я вхожу. Они стоят. Её руки на его талии. Его руки держат её за плечи. Отталкивал?.. Тряс, приводя в чувство? Пытался обнять? Нет, пытался бы — обнял. Скорее брезгливо удерживал на расстоянии не давая приблизиться. Вот я пьянь истеричная!
— Когда я вошёл, был шокирован не меньше тебя. С той лишь разницей, что я умею оценивать ситуацию. Мы вывели девицу и попросили экономку проводить до дома. Эльф посоветовал тебя успокоить. Кстати, он не соврал — кольчуга на столе присутствовала, наполовину смазанная маслом, которое тоже было там. И… да! Ты будешь приятно удивлена: масло из косточек плодов дерева похожего на манго. Могу достать тебе немного попозже.
Блестяще! Я мозги сломала пытаясь вспомнить, отчего у эльфа знакомый запах, а ларчик просто открывался… Давно, очень давно, кажется, в моей прошлой несуществующей жизни, мама подарила мне на восьмое марта мыло ручной работы. Кусочек был изготовлен с добавлением масла из косточек и кожуры манго. Запах полюбился мне, и я стала постоянным клиентом компании производящей мыло ручной работы, неизменно выбирая из всех сортов именно манго. Куда катится мир? Я забыла любимый аромат…
Антон допил отвар, встал со скамьи. Я лишь заинтересованно наблюдала. Они о чём-то кратко переговорили с патлатым мужичком — менестрелем, после чего Антон сунул ему монету и завладел лютней.
Осторожно тронув струны пальцем, парень негромко запел. У него замечательный голос! Очень печальный, певучий, плавно льющийся по музыке как родник по камням.
Я пел о богах и пел о героях, о звоне клинков и кровавых битвах;
Покуда сокол мой был со мною, мне клёкот его заменял молитвы.
Но вот уже вечность, как он улетел — его унесла колдовская метель,
Милого друга похитила вьюга, пришедшая из далёких земель.
Стань моей душою, птица, дай на время ветер в крылья,
Каждую ночь полёт мне снится — холодные фьорды, миля за милей;
Шёлком — твои рукава, королевна, белым вереском — вышиты горы,