- Бездельники! - вопила я им вслед.
Заметив скалку, я схватила её и повернулась к мужчине, поднявшемуся из-за стола и нахально уставившемуся прямо на меня.
На кухне остались только я, он, Кабан и перепуганная до смерти Сэйв, которая тут же принялась поспешно наводить порядок: накрыла кастрюлю крышкой, смахнула хлебные крошки со стола, подняла с пола половник и другие столовые приборы.
- Ты чего это разошлась, ведьма? - раздраженно спросил Кабан, на всякий случай прикрывая голову руками. - Знай своё место. Мы не к тебе пришли.
- Чего тогда на кухню заявились? - прошипела я, всё ещё дрожа от гнева и не сводя с Кабана тяжёлого взгляда. - Дарии здесь отродясь не бывает.
- А где она бывает? - насмешливо спросил другой мужчина, наблюдая за мной с весьма большим интересом.
Я медленно отложила скалку в сторону, оправила платье и взглянула на него исподлобья.
- Будто ты не знаешь, Артур.
- Больно много норова у тебя для стряпухи, а? - с нервным смешком заметил Кабан. - Выпороть бы разок как следует.
- Проваливай отсюда, - мрачно ответила ему я. - В таверне тебе накроют и на рожу твою оплывшую даже не взглянут. А здесь чтобы духу твоего не было.
- Вечно ты бранишься, - беззлобно заметил толстяк, схватив со стола яблоко и надкусив его столь поспешно, словно боялся, что его у него вот-вот отнимут. - Потому и одна всё время.
Я вновь потянулась за скалкой, и Кабан, схватив горсть жжённых леденцов для Блу, поспешил смыться.
- В чём дело, Артур? - спросила я, обернувшись. - Твои псы вконец одичали?
Он смотрел на меня с издевательски-любезным выражением лица.
- Все знают, что пока Дарии нет, ты за неё.
- И что?
Артур приблизился.
- Позавчера на обед подавали жареную сельдь. Вчера на завтрак - сельдь соленую, а сегодня на ужин, судя по всему, нам должны были подать сельдь копченую, - он ухмыльнулся. - Того и глядя, сама селёдкой станешь.
Я фыркнула и жестом отослала Сэйв прочь.
Дверь за ней захлопнулась с громким стуком, и вдруг погасли все свечи; Артур застыл на месте, вглядываясь в полумрак. На него упал затухающий предвечерний свет. Кожа на его словно резцом очерченном лице была тёмной от загара.
- Ты что, пришёл сюда жаловаться на меню? - спросила я.
- Сегодня день уплаты долга.
- Это хозяйские дела. Меня они не касаются.
Глаза Артура медленно исследовали меня с головы до ног; наглым оценивающим взглядом он рассматривал моё платье из тонкой шерсти. Я не вполне понимала смысл этого взгляда, но тем не менее занервничала ужасно и даже отступила на шаг или два.