- Я похищаю тебя, - просто ответил он, будто это была одна из самых обыденных вещей в списке дел короля. - Прямо из постели.
Только теперь я заметила крытую повозку и тёмную недвижимую фигуру возничего. Было просто удивительно, как они сумели не наделать шума. Ни в одном окне на всей улице не зажегся свет.
А затем я вновь взмыла в воздух, луна скрылась за тканевым пологом повозки, в нос ударил запах сырого дерева. Артур забрался следом, и всё тут же пришло в движение. Я выглянула, чтобы в последний раз посмотреть на таверну - больше мне никогда не придётся бывать здесь, - но ничего не увидела, потому что перед глазами у меня плыли чёрные круги.
Я сбросила с себя мех, мне сделалось жарко, а потом мы оба, я и Артур, внезапно потянулись друг к другу в темноте. Он привлёк меня к себе - самым нежным, яростным и сосредоточенным объятием, - целуя, целуя, куда придётся, куда попадал, оттого что маленькая повозка ходила ходуном, и я смеялась, потому что меня ужасно забавляла вся эта глупая возня. А потом я приникла щекой к его плечу и с вялым удивлением поняла, что вот-вот сумею заснуть снова, словно и не было ничего странного и волнительного в этом ночном происшествии.
Одинокая мысль лениво пошевелилась в моей разом опустевшей голове. Она была о девушке, которую похитил разбойник, о её загадочной судьбе. Может быть, она не забыла запереть дверь. Может быть, она оставила её открытой намеренно.
Артур отвернулся от лунного света. Я подняла голову, чтобы ещё раз взглянуть на него, прежде чем уснуть. Все косточки и черты его лица были намечены одним росчерком. Губы его не улыбались, он смотрел на меня прямо и серьёзно. И я знала, чувствовала, что он не просто любил меня такой, какой знал или какой видел, а всю целиком, и, может статься, что ту часть меня, которая была ему чужда, он любил больше всех других.
Странные это были раздумья, у меня от них голова шла кругом. Но была среди всего этого одна идея, самая странная и самая вдохновляющая, самая прекрасная на свете - я вдруг подумала о том, что, в сущности, свой первый подвиг Артур совершил не тогда, когда сумел достать меч из камня, а в тот день, когда ребёнком выдернул меня из уличной толпы, выкрав тем самым наши судьбы из рук предопределения. И отныне я чувствовала, что он был вверен моей заботе, что я могла предпринять что-то, чтобы спасти его.
Отныне всё для меня шло непредсказуемо.
XIII
Шёл снег. В блеске первых утренних лучей мы с Мерлином гуляли вдоль заново отстроенной восточной стены замка. Ланселот сопровождал нас, держась чуть поодаль.