— Как оно там, как оно там? — рвался Лыков посмотреть вниз, но стрелок не пускал и пригибал его голову к земле.
— Чево там смотреть. Меня послали и другие камни тоже столкнуть. Ползем дальше. Посмотришь в другой раз. Я с товарищем толкать буду, а ты смотри, если уж так тебе интересно…
Слышались крики «банзай». Все новые и новые колонны появлялись из ущелья. Стрелки, сбрасывавшие вниз камни, видели дула винтовок врага. Еще момент, и будет рукопашный бой. Лыков не утерпел и, схватив камень, бросил вниз. Камень никого не задел.
— Маловат, — вздохнул Лыков.
— Пусти сразу три, — скомандовал стрелок.
Камни покатились вниз и слизали всех японцев, засевших в мертвом пространстве. Но Лыков и стрелки оказались вдруг на открытом месте. Винтовочные пули посыпались вокруг них. Лыков вскрикнул и схватился за левое плечо. Лицо его побледнело, он упал, поджав под себя руку.
— Клади его на доску и волоки за ноги, а рук не трожь, — услышал Лыков голос стрелка, что распоряжался минуту назад.
— Я сам дойду, — сказал Лыков, силясь приподняться.
— Не фокусничай, барин, — ползком тут нужно, а у тебя плечо разбито.
В девять часов вечера атаки были отбиты. Японцам удалось было заскочить на редут, но их перекололи. Помощь, на которую они рассчитывали, была сметена сброшенными камнями. Враг притих.
1
Перевалив Зеленые горы, вторая батарея направилась на левый фланг. Недалеко от деревни Суанцайгоу, на берегу речки, батарея разбила лагерь. Палатки поставили поодаль от коновязи, каждую отдельно и, по возможности, под деревом. Юго-западный склон пригорка, на котором установили пушки, также украшали деревья со светло-зеленой листвой.
После жестокого урока, полученного третьей батареей в бою у Бицзывоской дороги, полковник Лапэров решил устроить исключительные ложементы для орудий. Это были не простые углубления, а гнезда с закрытием от шрапнели.
Наступило затишье. Солдаты, укрепив позиции, стали все чаще и чаще собираться к речке, чтобы выкупаться и постирать белье. Стояли тихие солнечные дни. Звонко перекликались цикады. Солдаты смотрели на деревья, ожидая увидеть птиц, и очень удивлялись, когда вместо них на ветках оказывались обыкновенные, только очень большие мухи.
— Разная на свете насекомая бывает, — сказал орловец. — Посмотришь, как будто пустой край, а присмотришься — и в нем интерес есть.
— К черту такой интерес! — закричал Семенов. — И без него проживем. Подумаешь, из-за какой-то мухи кровь проливать.
— Я так говорю, вообще. А почем ты знаешь, что под нами? Может быть, бриллианты. Из-за пустой земли не станут войну вести и целый флот пригонять.