Резанов нервничал недолго. Когда к нему подошла Валя, чтобы пощупать пульс, он спокойным голосом сказал:
— Осечка вышла. Забыл, что лап моих около меня уже нет… Хотел ступить, потянулся и упал… А все ваш хирург виноват, а может быть, и вы…
Валя, улыбаясь, вопросительно взглянула в опечаленные глаза Резанова.
— Так легко и быстро вылечили меня, что я продумать свое положение не успел.
— Вам, может быть, книги нужны?
— Ах, да! Пожалуй, — скороговоркой сказал Резанов, хотя ему совершенно не хотелось читать. Взглянув на огромную карту Китая, висевшую на стене, у которой стояла его койка, капитан перевел глаза на Валю:
— Принесите что-нибудь о Китае.
— Вот это вы хорошо придумали. Ах, как бы я хотела поближе познакомиться с жизнью этой интересной страны. Вы прочитаете, а потом мне вкратце расскажете.
— Какая вы, Валентина Модестовна, умница. Вы чрезвычайно чуткий человек.
Валя густо покраснела и, быстро справившись с собой, сказала:
— Я совершенно искренне говорю вам, а вы подумали, что я наталкиваю вас на умственную работу, чтобы отвлечь от тяжелого положения, в котором вы находитесь… Что вы, Николай Степанович! — воскликнула Валя, и искренность этого восклицания коснулась сердца Резанова. — Я совершенно серьезно говорю вам: мне очень и очень хотелось бы знать о Китае… А в данное время вы сами видите, я не могу… у меня не остается ни минуты времени…
— Теперь я вам верю, — прервал девушку капитан Резанов. — Я вот лежу и думаю: как много времени вы затрачиваете на нас, на одного меня…
2
Резанов внимательно обводил глазами карту Китая. У его изголовья были Гонконг, Кантон, Шанхай, немного правее — Желтое море и Квантуй. Все города главного иностранного влияния в Китае были оттенены цветными карандашами. Карта носила следы чьей-то внимательной работы. Гонконг и Вей-хай-вей были обведены синим карандашом; Шанхай — синим, красным, желтым и коричневым; кругом Кантона также была радуга красок; вокруг Циндао красовался желтый кружок, а вокруг Артура и Ханькоу — коричневый.
На табуретке, приставленной к кровати, лежали книги: «Принципы жизни Китая» Георгиевского, «Китай и китайцы» Эрнеста фон Гессе-Бартега.
Приносимые Валей книги Резанов прочитывал внимательно. Из рассказов капитана Валя узнала, что Китай по своему географическому положению находится в хороших условиях: по стране протекают величайшие в мире реки, лессовая почва плодородна, минеральные богатства в недрах еще не тронуты.
— Народ Китая — исключительной душевной чистоты, — говорил капитан. — С китайцами можно жить, работать, им можно доверять. Правда, как и во всякой стране, есть отребья, но их незначительное количество. Китайские законы суровы к нарушителям семейных и общественных традиций: преступникам, избегающим карающего меча, приходится спешно бежать за границу или на далекие окраины.