Нагиб помедлил. Настаивать ли ему на неведении или признаться, что вскрыл один из ящиков, обнаружив опиум? Он разрезал мешок, отрицать было невозможно, и это было уликой. Так что Нагиб сознался; да, движимый непростительным любопытством, он вскрыл один из ящиков, увидел опиум и сразу же вновь закрыл ящик.
Али ибн аль-Хуссейн поднялся и по очереди открыл все пять ящиков. Полные мешки все еще лежали в них. Нагиб вопросительно смотрел на Али, будто спрашивая, в чем тот его обвиняет. Но не успел Нагиб и слова произнести, аль-Хуссейн схватил по пригоршне из каждого вскрытого мешка и бросил в лицо Нагибу, так что глаза его заслезились.
— Ты знаешь, что это? — взревел аль-Хуссейн в ярости. — Ты знаешь, что ты привез на мои деньги из Асуана в Каир?
— Песок? — испуганно спросил Нагиб.
— Пять ящиков песка!
— Но я же собственными глазами видел белый порошок!
Аль-Хуссейн злобно рассмеялся:
— Итак, ты видел порошок! И он так понравился тебе, что ты передал его своему напарнику и наполнил ящики песком, положив лишь сверху настоящий товар, чтобы не возникло подозрений при беглом осмотре.
— Клянусь бородой Пророка, нет! — закричал Нагиб. — Этого не было!
Али ибн аль-Хуссейн подошел к нему и угрожающе медленно обхватил руками его шею. Нагиб почувствовал, как кровь его вскипела, прилила к лицу которое, казалось, готово было взорваться. Угрюмые черты превратились в отвратительную гримасу, аль-Хуссейн открыл рот и закричал:
— Где Омар? Я задушу его собственными руками! — Он тряс Нагиба, будто желая вытрясти из него душу.
Нагиб и не пытался освободиться. Он знал, что это было бессмысленно, и полностью предоставил себя судьбе. Тысячи мыслей роились в его голове, причем мысль о смерти занимала его менее всего. Можно ли доверять людям каравана? Путь от Хартума до Асуана долог, он продолжался три недели. Не составило бы труда за это время заменить груз. Потом одноглазый на пароходе. Слишком уж он охотно вызвался последить за грузом. И еще одна, совершенно абсурдная мысль: можно ли было доверять Омару? Быть может, история с двумя англичанами была им придумана для того, чтобы сойти с корабля?
— Где этот Омар, я хочу знать! — будто издалека донесся до него крик аль-Хуссейна. Тот ослабил хватку, и Нагиб жадно глотнул воздуха.
— Эфенди, — просипел он, — как я уже говорил, Омар сошел в Луксоре. Но он вернется, верь мне, Али Эфенди. На Омара можно положиться! — Говоря это, Нагиб уже сам не был столь уверен в своих словах.
— Я буду искать его! — крикнул аль-Хуссейн. — Я буду искать и найду его. И моли Аллаха, чтобы я нашел его! Иначе… — И он провел плоской ладонью перед шеей. Затем сделал знак охранникам. Они затащили Нагиба в темное помещение без окон, связали ему руки и ноги и оставили лежать в углу.