Омар попытался привести мысли в порядок, но ничего не получалось.
— Не знаю, — ответил он устало, — я вообще не знаю, что произошло. Сколько времени меня не было?
— Шесть дней, — ответил Шелли. — И ты ничего не помнишь?
— Помню, — ответил мальчик, — там темная дыра с божествами и иероглифами на стенах, это была гробница, и там тяжелый сладковатый запах…
Шелли вопросительно посмотрел на доктора Мансура. Тот вышел, а через несколько минут вернулся, неся в руках белый платок, который и протянул Омару.
— Этот запах? — Омар мгновенно узнал сладковатую тяжесть. — Хлороформ, — сказал Мансур.
— Не может быть, — профессор Шелли был потрясен.
— Очень даже может. Я сразу подумал об этом.
— Но, значит, мы имеем дело с опасными преступниками, которые ни перед чем не остановятся!
— Вы сомневались в этом, профессор? Нам повезло, что мы нашли мальчика живым. Впервые исчезнувший на том берегу Нила обнаружен живым.
Омар, слушавший достаточно безразлично, оглядел себя: на нем была длинная белая рубашка. Руки и ноги болели — они были связаны, объяснил Мансур:
— Не знаю, сколько ты пролежал в озере, наверное, несколько часов, а это небезопасно, когда речь идет о грязной воде Нила. — Мансур взял руку Омара и осторожно начал снимать повязки, пока не показалась темно-красная резаная рана на предплечье. — Билхарция[4].
— Что это значит? — спросил Шелли.
— Билхарция — червь длиной с ноготь, живет в основном в стоячей воде и проникает в организм человека через поры. Он переносит цитосомиазис, ужасную тропическую болезнь. На теле Омара я обнаружил семь таких червей. Удалить их можно было только с помощью надрезов.
— Таким образом, ему больше ничего не угрожает? Я имею в виду…
— Нет, — прервал его Мансур, — я тщательно обследовал мальчика. И при этом наткнулся на интересную вещь. — Он замолчал, продолжая снимать наложенные повязки. — Вот, — указал он, наконец, на рану возле плеча Омара. Тот взглянул на нее, скривившись. Шелли подошел ближе, осмотрел рану и взглянул на доктора в ожидании объяснений. Тот лишь спросил: — Вы, кажется, что-то заметили, профессор Шелли?
— Нет, нет, доктор, — Шелли покачал головой, — в какой-то момент мне просто показалось, что рана имеет очертания сидящей кошки.
— И вы не ошиблись, — ответил Мансур, — эта рана — след ожога, нанесенного раскаленной печатью с фигурой кошки.
— Боже мой! — пролепетала Клэр и облокотилась о белую спинку кровати.
Шелли смотрел на покрытую черной коркой рану величиной с ладонь.
— Больно? — спросил он наконец. Омар кивнул. — И ты не знаешь, как это случилось?