— Ну? — наконец осведомился Гордяев. — Что скажешь, мыслитель?
— Он согласится, — не задумываясь предрек Самохвалов. — Не знаю, на каких условиях, но согласится. Но, шеф, имейте в виду: в ключевой момент вам нужно будет внимательно отследить, чтоб Шадрин не прыгнул в капитанское кресло сам.
Гордяев задумчиво покивал, глядя куда-то сквозь Самохва-лова и сквозь дверь офиса. В пустоту за зеркалом мира.
— А скажи-ка… — Он помедлил и в конце концов сконцентрировал взгляд на Самохвалове. — У тебя есть какое-нибудь объяснение действиям капитана?
Самохвалов чуть заметно улыбнулся. Есть ли у него объяснение? Конечно, есть, он же мыслитель. Вот только… наверное, излишне называть это таким мощным словом. «Объяснение». Скорее догадки, ничем, к сожалению, не подкрепленные.
— Что именно вы хотите узнать, шеф? — осторожно справился Самохвалов.
— Почему Сава ограничил вахты? Что это ему дает?
Самохвалов пожал плечами:
— Полагаю, более полный контроль над кораблем. Чем больше людей вливается в управление, тем труднее капитану держать их в узде. Другого объяснения я не вижу. И не вижу другого выхода для капитана.
— Но ведь какая-то часть наших людей все равно заступает на вахты! Хотя, я уверен, корабль бы действовал и без этого. Какой смысл ему вообще их пускать? И потом, чего он ждет? Мы оторвались от чужих, самое время двинуть куда-нибудь…
— Куда? — вкрадчиво спросил Самохвалов.
Шеф запнулся. А в самом деле — куда?
Он не видел никакой цели перед собой. Чем можно заняться, обладая таким кораблем? Можно воевать, но зачем? И ради чего? Можно захватывать и покорять миры, но опять же зачем? Все, о чем можно мечтать, реализуемо прямо здесь, на корабле. Для этого не нужно никуда лететь и ни с кем драться.
Можно слетать к Земле…
Гордяев мрачно взглянул на своего консультанта. Тот, прищурив глаз, ел начальство взглядом.
— Черт побери! А ведь ты прав. Я не знаю, что делать с капитанством! И меня привлекает в капитанстве только то, что доступ к вахтам в этом случае попадал бы под мой контроль, ну и еще осознание того, что никого выше меня на «Волге» не останется. Но это все.
Гордяев задумался, выцедил полбокала коньяку, закусил ветчинкой и вновь обратился к Самохвалову:
— А что бы делал на месте капитана ты?
— Не знаю, шеф, — честно ответил Самохвалов. — Я убежден, что капитан знает о чем-то таком, о чем не знаем мы. Знает только потому, что он капитан. И именно это знание диктует ему теперешнюю линию поведения. Пока этим знанием не будем владеть мы — бесполезно гадать, что капитан измыслит завтра.
Гордяев пристально смотрел консультанту в глаза.