Сейчас требовалось сосредоточиться и успокоиться. Человек решил, что пришла пора спрятаться. Внутри самого себя.
Он разгуливал по лужайкам Пентагон-Сити в Арлингтоне, но постепенно им овладевало бешенство, когда он миновал Гэп, а потом Виктория-Сикрет. Человек был одержим идеей вернуться и продолжить свою игру. Против кого-нибудь и против всех скопом. Как говорят французы: «At tout le monde». Силь ву пле! Заранее извиняюсь за плохое произношение.
В голове у него застряла старая песенка, которую он услышал утром по MTV, и теперь ее незатейливые слова прыгали и стучали внутри черепа, словно шарики от пинг-понга. Человек так и представлял себе исполнителя – дебила из Лос-Анджелеса, выводившего:
«Я проиграл, крошка, так почему же ты не прикончишь меня?».
«Я проиграл, крошка. Так почему же ты не прикончишь меня?» – мысленно твердил он про себя.
Ему нравилось, что эти, по сути, тупые стихи как нельзя лучше отражали его внутреннее состояние. Песня, казалось, была написана и о нем, и о его будущих жертвах. Все вертелось в границах одного раздражающего круга. Жизнь прекрасна в своей мерзкой простоте, верно?
Нет, неверно! Жизнь вовсе не прекрасна!
Пока он наблюдал за маленьким карапузом: слишком хорошеньким, чтобы пройти мимо него просто так. От нечего делать убийца зашел в магазин игрушек «Тойз-Р-Ас». В связи с приближением праздников, у прилавков крутился целый водоворот разных идиотов.
Из динамиков громко и назойливо звучала такая же идиотская мелодия на тему песни: «Я не хочу взрослеть, я ребенок из Тойз-Р-Ас». Она повторялась снова и снова: так детишки могут скулить об одном и том же целую вечность. Огромное количество сумасшедших игрушек, капризных детей и их кретинов-родителей ужасно его раздражало. Он испытывал почти физические муки: его просто тошнило от всего этого.
– Я тоже не хочу взрослеть, – еле слышно процедил он сквозь зубы. – Я убийца детей из Тойз-Р-Ас.
Он, не отрываясь, наблюдал за выбранным им мальчиком, который, разину рот, слонялся по отделу заводных игрушек. На вид ему было лет пять: самый податливый и доверчивый возраст.
В голове убийцы готов был сгореть предохранитель безопасности. Жуткое чувство быстро распространилось по всему телу. Он стиснул кулаки, спина и шея его одеревенели, и сам мозг, казалось, сжался внутри черепа.
«Максимум осторожности, – приказал он себе. – Ты не имеешь права на ошибку. Помни: ты совершаешь только идеальные преступления».