Последние два слова переводу поддавались без всякого труда — а первое в таком контексте, надо полагать, означало то ли «долой», то ли «позор». Подобных плакатов он насмотрелся на окраинах страны, и всегда там было то же самое, с поправкой на местные языки. Не видели вы настоящей диктатуры, ребятки, сказал он неизвестно кому, иначе не выделывались бы так беззаботно…
Один из троицы радостно вскрикнул и указал за окно: там стояли трое мужчин и женщина неуловимо здешнего облика, с парочкой маленьких флажков, тоже, разумеется, черно-бело-красных и даже жиденьким букетиком цветов. Подхватив вещички, посланцы демократических сил ринулись из купе. Когда там стало тихо и пусто, Мазур достал из-под полки не такую уж большую сумку с одеждой — фрилансеры с собой набора смокингов не таскают, — сумку с аппаратурой, перекинул их через плечо и двинулся на выход. Белокурая куколка в изящно подогнанной форме проводницы сначала глянула не него без всякой доброжелательности, но когда Мазур попрощался с ней по-английски, прямо-таки расцвела.
Погода оказалась достаточно мерзкая. Из серого низкого неба падал вертикальный прибалтийский снегопад, но снежные хлопья, не долетая до земли, еще на высоте крыш вагонов оборачивались в крупные капли дождя, моментально превращавшегося под ногами в черную жижу. Январь, ага.
Лаврик преспокойно стоял у цветочного киоска, Мазур видел, что Самарин его давно засек — и спокойно, неторопливо двигался к нему, перебросил обе сумки на одно плечо, так что на левом открылся вшитый по шву у плеча маленький австралийский флаг благолепия для. Лаврик был одет примерно так же: без всякой роскоши и броскости, но все вещички человеку понимающему выдают в нем иностранца, привыкшего именно так ходить, — но уж никак не местного, прибарахлившегося фарцой. Куртка другого фасона, но и на ней там же, где и у Мазура, красуется австралийский флаг — с каких это пор австралийцы стали стыдиться своей далекой родины? Особенно в условиях, когда по заверениям компетентных людей, австралийцы в этом городе имеются только в консульстве, а для них фотографы-фрилансеры — слишком мелкие персоны, чтобы обращать на них внимание…
— Без приключений? — спросил Лаврик.
— Да, конечно, — сказал Мазур. — Наши когда будут?
— К полудню.
— Поездом?
— Нет, самолетом на базу. У них там с собой всякое…
С яростной надеждой Мазур подумал: а что если наконец поступила команда гасить этот балаган? Чтобы цирк сгорел и клоуны разбежались… Нет, но зачем тогда сунули австралийский паспорт?
— Пошли, — сказал Лаврик. — У меня тут колеса, устрою тебя в гостиничку, как по роли и положено, я сам там живу. На базе светиться не стоит, сам понимаешь… Что ты смотришь, как тень отца Гамлета? Я вот тоже никогда подумать не мог, что буду нелегалом в собственной стране, да еще австралийским… Перестройка, Кирилл, она самая…