– Ты их всех убил, да?
– Сколько раз мне это повторять?
– Тогда почему ты не знаешь, сколько Джейд Чан брала за сеанс?
– Деньги меня не интересуют, любезный.
– Какую машину водила Долорес Кларк?
– Э… черную.
– Какая модель?
– Автомобили меня тоже не интересуют.
– Какого цвета были сиденья?
– Красные, – предположил Уэллс, а потом хитро улыбнулся: – Когда я с ней закончил.
Митчелл нахмурился.
– Что вы пили в гостях у Марши Макги?
– Не припоминаю.
– Не припоминаешь.
Уэллс раздраженно выпрямился:
– Я уже признался, лейтенант. Чего вы, к черту, еще добиваетесь?
– Правды.
Он не успел возобновить допрос: дверь открылась. Все тот же сержант Рэй заскочил внутрь, словно спасаясь от преследования. Его грубое лицо было белым как мел, полным страха и тревоги.
– Вам звонок, сэр, – объявил он уныло.
– Спроси, что хотят передать.
– По-моему, вам следует на него ответить, сэр.
Он говорил почти шепотом и косился на Эйч Джи – наполовину сочувствующе, наполовину благоговейно.
Эйч Джи резко встал.
– Она цела? – спросил он дрожа. – Ответьте мне! С ней все в порядке?
Митчелл сделал знак стенографисту – и тот удалился за дверь. А потом ушел и сам лейтенант, тихо прикрыв дверь, не глядя Уэллсу в глаза. Ответа не последовало.
Тогда Эйч Джи понял: его возлюбленная Эми мертва.
Лейтенант Митчелл оперся на стул, глядя в окно на акации, чьи кружевные листья подсвечивали красно-синие мигалки полицейских машин, стоящих на улице. За все время расследований убийств его рвало всего один раз. Это было семнадцать лет назад, когда он увидел, что обманутый муж способен сотворить со своей супругой с помощью крупнокалиберной винтовки на близкой дистанции.
Тут все было гораздо хуже. Отрешившись от тошноты и мерзкого запаха свертывающейся крови, он погрузился в размышления. Что за человек способен на подобное?
– Лейтенант, – прошептал дежурный полисмен, – вы в порядке?
– Не задавай глупых вопросов, – буркнул он тихо.
Он заставил себя вернуться в гостиную, где его давние и надежные напарники совершали необходимые действия. Они тоже были в ужасе: на их лицах застыло потрясение. Вся комната была забрызгана и залита кровью, словно убийца использовал куски жертвы как малярные кисти. Тут не нашлось бы ни одного предмета, не запятнанного кровью, – и, наоборот, не было ни единого фрагмента тела погибшей, который не был бы испоганен и изуродован.
Фотографы закончили свою работу и повернулись к Митчеллу, ожидая распоряжений. Тот жестом отпустил их. Ассистенты закончили сбор анализов крови и быстрый, но планомерный осмотр квартиры на предмет улик. И наконец – слава богу! – помощники коронера, которые обычно заканчивали первыми, уложили в пластиковые мешки все фрагменты трупа. Для них это была зловещая работа – сатанинский поиск сокровищ. Им приходилось сверяться с анатомическим атласом, удостоверяясь, что ничего не пропущено.