И знаете что? Юноша предложыл мне кредит.
Я послал доброго товарища на хуй, и меня выдворили из здания. Я побрёл к мэстному крытому рынку. Там грузины продавали зэлень и сыр. Для меня страшным аткравением было узнать, что Савэцкий Союз распался, а Россия воевала с Грузией. Ваймэ! Но ладно, это ещё полбеды. Я савсэм не могу понять, зачэм люди проголосовали, чтобы отделиться от Москвы, и после толпой ехать сюда спать на грязном полу овощного рынка? Ради такой жизни развалили СССР? Э! Я бы, само собой, с удовольствием всэх расстрэлял. Но только не знаю, кого именно – контррэволюционеров, загаворщыков, антисавэцских агитаторов и буржуев тут очень много. Это после, сэйчас надо поесть. Я обращаюсь на рынке к Вахтангу, торгующему сулугуни: на мэнгрельском диалекте. Прошу нимнога дэнег. Объясняю – батоно, мне нэчиго кюшать и у меня нэт паспорта. Он разрешает мне после закрытия рынка погрузить остатки аващей в фургон, даёт за это лаваш, сыр и вино. Мы даже с ним поём – «Сулико», безусловно. Я сплю в парке и прихожу к нему на слэдующий день, помывшись прэдварительно в пруду. Нэдэлю всё продолжается ниплоха, и я уже думаю, что после прихода к власти не расстреляю Вахтанга, а дам ему всего лишь дэсять лет за крайне буржуйское отношение к корифею всэх наук и вождю трудящихся. Но тут на рынке происходит облава полиции. Вахтанга арэстовывают из-за просроченной визы вместе с тархуном и петрушкой, а я едва уношу ноги. Я за считаные дни научился быстро убегать – и от полиции, и от скинхэдов.
Заработка нэт. Еды нэт. Клянусь мамой! Что дэлать дальше?
Я умею руководить государством, но тут меня и в крэсло секрэтаря горкома не посадят. Я был министром обороны, мог бы прэдложить свои услуги в завоевании Сирии (с Германией ведь справился), но я уже достаточно изучил саврэменную ситуацию: нэт, во мне не нуждаются. Сплошная и повсэместная антисоветчина, кацо. Тут целый «букет» подразделов пятьдесят восьмой статьи – и контррэволюцыонная деятельность, и контррэволюцыонная агитация, и пропаганда. Я бы с удовольствием отдал под суд и расстрэлял виновных в моей бэзработице, но не имею возможности. Я нахожусь в некоторой прострации, и она пастаянна усиливается из-за чувства голода. Ну пачиму я не выучился вадыть автомобиль? Устроился бы шофёром, тут многие беженцы из бывших республик покойного Союза работают таксистами. Возят сытых граждан мэтрополии, с которой они так грезили расплеваться, – ведь она же пила их кровь и неустанно грабила национальные богатства. Говорят, правда, кому-то повэзло с сытой жизнью – прибалтам, напримэр. Но позволь, генацвале, я сам помню, как Прибалтика рукоплескала нашим танкам и забрасывала их цветами, а мэстные парламэнты захлёбывались в счастье, голосуя за вхаждэние в дружную семью савэцких народов. Э-э-э… впрочем, всего через год они аналогично встрэчали цвэтами войска вермахта и тоже захлёбывались в счастье. Упс.