Это была весьма опасная операция - обычно нижний край облачности находился на высоте менее 1000 футов, и истребители сразу после взлета оказывались в серой слепой дымке. Следующие несколько минут пилотам приходилось гадать, на какой высоте идут облака над французской территорией. Выскакивать из облаков рекомендовалось только над равнинами, но идеально ровных рельефов не бывает, поэтому в любой момент можно наткнуться на неизвестную сопку или холм. Во время вылетов на штурмовку летчикам одного звена было очень трудно хладнокровно идти за ведомым. Строй распадался по независимым от них причинам, да ещё хитроумные немцы повсюду устраивали ловушки против "Спитфайров", искусно маскируя зенитки. Многие товарищи Фрейзера погибли во время атаки, на какой-нибудь внешне безобидный поезд или автомобиль.
Майкл глубоко возненавидел подобные вылеты именно из-за мелочности целей, достигаемых таким тяжелым путем. Теоретически эти операции осуществлялись добровольцами, но за ним прочно закрепилась слава лучшего пилота эскадрильи, и волей неволей приходилось ей соответствовать.
И все же свободные вылазки истребителей были предпочтительнее сопровождения бомбардировщиков. В этом случае главной задачей пилотов являлась защита бомбардировщиков от атак "мессеров", но в воздухе в тот момент, как правило, находилось столько самолетов, что в пылу боя было трудно отличить своего от чужого, или, что ещё хуже, не уберегало от случайного попадания в товарища. Да и опасность столкновения со своими же "Спитфайрами" становилась гораздо серьезнее, чем угроза вражеских снарядов.
Майклу иногда казалось, что у него окончательно открутится шея, а мельтешащие как развороченный осиный улей истребители снились даже во сне. Причем, в целой череде кошмарных снов! И всегда одно и то же - серые, словно застиранные воды Па-де-Кале, желтый песчаный берег Нормандии, чуть дальше - песчаные дюны и жесткий кустарник. Въевшаяся до мельчайших подробностей от многократного просмотра осточертевшая картина. Именно там, среди бурых холмов, "Спитфайры" караулили наводчики страшных 88-мм зениток. Стальные осколки, трассирующие снаряды сопровождали их подобно салюту, пока они, изощряясь в фигурах высшего пилотажа, прорывались сквозь завесу зенитного огня.
У Фрейзера истощились в этом аду все запасы душевных и физических сил. Весь окружающий мир приобретал странное серое мерцание, за которым зачастую теряли очертания даже хорошо знакомые предметы. Но последним ударом, окончательно подкосившим нашего летчика-истребителя, было исчезновение Кренфорда, где-то над территорией Франции.