Людвиг Бек давно уже был не мальчик и прекрасно представлял, что частью инициативной группы являются представители финансовых кругов. И именно разногласия по второму вопросу показывали, что за ними стоят также две группы промышленников и банкиров.
Но пока шли поиски решения первого вопроса, Бек занимался совершенствованием организации. Для чего и приходилось под разными благовидными и не очень предлогами много ездить по Германии.
Но и анализ ситуации на фронтах он не забывал. И, по его мнению, затянувшаяся пауза на Восточном Фронте должна была закончиться.
15 мая 1942 года. Штаб 1-ого Белорусский Фронт. Минск.
Только что закончилось совещание Штаба Фронта и командующих его армиями по предстоящей операции. В принципе, все было готово — устраняли последние шероховатости и вносили уже несущественные штрихи. Но, всем понятно, предусмотреть буквально все — невозможно, предугадать ответные действия противника тоже стопроцентно невозможно. И теперь Оганян сидел один за столом с картой и в уме проигрывал алгоритм действий его Фронта. Да! ЕГО Фронта.
Он усмехнулся. Мог ли он, да и не только он, а все, кто попал сюда на войну из мирного 79-го года, менее года назад надеяться на столь стремительную карьеру? Нет, конечно. Война! Война меняет приоритеты, задвигает одних, вроде бы успешных военачальников, и вытаскивает на свет и двигает по карьерной лестнице никому ранее не известных и просто безвестных полковников и генерал — майоров — командиров полков, дивизий и корпусов.
Он сам — в недавнем прошлом командир учебной дивизии — ныне командующий Первым Белорусским Фронтом;
Красавин — зам. Командующего ВВС Красной Армии по реактивной авиации;
Полковник… бывший полковник Гольцев — уже генерал — лейтенант — командующий 1-ой УА;
Полковники Морозов и Маринин — генерал — майоры — заместители Командующего Артиллерии Красной Армии — каждый по своей части;
Даже особисты — и те сейчас где-то в верхах таинственной структуры под названием НКВД.
Если после 22-го июня процесс встраивания их в нынешнюю ситуацию и общество протекал, так сказать, эволюционно, то после неудачной Кенигсбергской операции события просто понеслись вскачь. Верховный Главнокомандующий сделал правильные выводы из… нет — не поражения — просто неуспеха и предпринял определенные шаги.
На командные должности активно стали продвигаться талантливые военачальники. Благо, информация из 79 года позволяла делать это безошибочно. Те, кто по этой информации не оправдал доверия партии и народа, переводились в тыловые округа или на менее значимые должности. Сталин не хотел расплачиваться за их ошибки и недочеты кровью и жизнями советских солдат.