Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения (Бакман) - страница 185

Бритт-Мари поправила одежду на вешалках и заботливо отряхнула куртки и пальто Кента. Эльса сунула пальцы в карманы джинсов и пробормотала:

— Спасибо.

Бритт-Мари удивленно подняла глаза:

— За что?

Эльса устало вздохнула — так вздыхает почти восьмилетний ребенок, которому приходится благодарить дважды.

— Как за что! За то, что вы не сказали полиции про… — Эльса очень не хотела говорить «ворса».

Но, кажется, Бритт-Мари и так поняла. Она снова сложила руки в замок:

— Понимаешь, Эльса, у всех есть свои правила. Я несу ответственность за своевременное информирование жильцов. У нас принято ставить меня в известность о наличии в доме бойцовой собаки!

— Это не бойцовая собака! — обиделась Эльса.

— Да что ты говоришь, конечно, не бойцовая. Пока кого-нибудь не покусает.

— Никого он не укусит! И он спас вас от Сэма!

Бритт-Мари хотела что-то сказать, но сдержалась.

Потому что знала, что это правда. Эльса тоже хотела что-то сказать, но тоже сдержалась. Потому что знала, что Бритт-Мари уже заплатила по счетам.

Она посмотрела на квартиру, отражавшуюся в зеркале.

— Почему вы положили бритву в другой ящик? — спросила Эльса.

Бритт-Мари с утроенным рвением чистила юбку. Потом сложила руки замком.

— Не понимаю, о чем ты? — переспросила она, хотя, судя по всему, очень даже понимала.

— Кент же сказал, что бритва всегда лежала в первом ящике. А вы ответили, во втором. И когда он ушел, положили в третий.

Бритт-Мари впала в раздумья. Но потом к ее задумчивости добавилось что-то еще. Кажется, она чувствовала себя ужасно одинокой. Наконец она пробормотала:

— Да-да, может, и так. Может, ты и права.

Эльса склонила голову набок:

— Так почему?

Молчание длилось веки вечные всех сказочных вечностей. Наконец Бритт-Мари прошептала, словно забыв об Эльсе:

— Потому что мне нравится, когда он произносит мое имя.

И закрыла дверь.

А Эльса все стояла, уговаривая себя, до чего же противная эта Бритт-Мари. Получалось так себе.

Нужно во что-то верить. Бабушка всегда так говорила. Чтобы понимать сказки, нужно во что-то верить. «Не важно, во что. Главное — верить, потому что иначе все пойдет к чертовой матери».

Похоже, все вертится вокруг этого.

Шарф Гриффиндора лежал в снегу возле дома. Он упал, когда Эльса бросилась на Сэма. Чуть поодаль стояли зеленые глаза. Солнце уже слегка показалось на горизонте. Снег под ногами хрустел, как попкорн.

— Привет, — сказала Эльса.

Зеленые глаза молча кивнули.

— С вами ни фига не поговоришь.

Зеленые глаза улыбнулись, хотя губы были по-прежнему неподвижны.

— Ни фига.

Эльса обмотала шарф вокруг шеи.