— О чем она пишет? — требовательно спросила Эльса, как только Альф оторвал взгляд от письма.
— Просит прощения.
— За что именно?
Альф вздохнул своим фирменным вздохом, который выработался у него за последнее время при общении с Эльсой.
— Это мое письмо, черт побери.
— За то, что говорила, что ты шаркаешь и поэтому у тебя стерлись подошвы?
Судя по реакции Альфа, в письме об этом не было ни слова. Эльса кашлянула:
— Э… Ладно, проехали.
Похоже, Альфу проехать это оказалось нелегко.
— Что не так с моими подошвами?
— Да все в порядке. Подошвы как подошвы. Альф опустил взгляд на свои ботинки.
— У меня замечательные ботинки. Я ношу их уже больше пяти лет!
— Прекрасные ботинки, — соврала Эльса.
Кажется, Альф ей не поверил. Он снова со скептическим видом углубился в письмо. Вздохнул фирменным вздохом.
— Незадолго до ее смерти мы с твоей бабушкой чертовски повздорили. Прямо перед тем, как ее положили в больницу. Она у меня, на хрен, дрель взяла и не вернула, а потом стала говорить, что вернула, хотя я-то пока еще в здравом уме и все помню, твою мать.
Эльса вздохнула так, как за последнее время научилась вздыхать при общении с Альфом.
— Ты слышал про человека, который до смерти заругался?
— Нет, — серьезно ответил Альф. Эльса закатила глаза.
— Господи. Что она пишет про дрель?
— Просит прощения, черт побери. За то, что посеяла дрель.
Альф сложил письмо и засунул обратно в конверт, давая понять, что вопрос исчерпан. Но Эльса даже не думала уходить.
— И? Я же вижу, что письмо длинное. Не надо меня за дурочку держать!
Альф убрал конверт на шляпную полку.
— Она много за что просит прощения, черт возьми.
— Все так сложно?
— У твоей бабушки все было непросто.
Эльса сунула руки поглубже в карманы. Уткнувшись подбородком в грудь, стала рассматривать эмблему Гриффиндора на шарфе. Шов, сделанный мамой на месте дырки после того случая в школе. Мама до сих пор думает, будто шарф порвался, когда бабушка лезла через забор зоопарка.
— Ты веришь в жизнь после смерти? — спросила Эльса, не глядя на Альфа.
— Черт его знает, — ответил Альф ни грустно ни весело, но очень по-альфовски.
— Нет, ну ты меня понял, ты веришь… в рай… или типа того…
Альф отхлебнул кофе и впал в раздумья.
— Все не так просто, твою мать. Давай рассуждать логически. Рай ведь, черт побери, это когда нет хреновой тучи народа, — наконец сформулировал Альф.
Эльса призадумалась. Дельное соображение. Для Эльсы рай — это место, где находится бабушка, но для Бритт-Мари, например, рай целиком и полностью определяется отсутствием бабушки.
— Альф, ты иногда как скажешь — в самую точку. Альф попивал кофе, всем своим видом показывая, что для почти восьмилетнего ребенка это, твою мать, весьма меткое наблюдение.