— Моя мама вот-вот родит, у нас был тяжелый день…
Она снова почувствовала руку полицейского у себя на плече.
— Твоя мама должна родить?! — крикнул он.
— Ну, не прямо… — начала Эльса.
Но было поздно.
Полицейский бросился к «КИА». Мама наполовину высунулась из машины, держась за живот, в котором сидел Полукто.
— Вы можете вести машину?! — крикнул полицейский так громко, что Эльса, поморщившись, зажала уши руками и демонстративно обошла «КИА» с другой стороны.
Мама была в недоумении.
— Что, простите? Конечно, могу. Или вы о чем? Что-то не так с…
— Я поеду перед вами! — заорал полицейский во все горло, не дослушав до конца, затолкнул маму обратно в «КИА» и помчался к полицейскому автомобилю.
Мама тяжело плюхнулась на сиденье. Посмотрела на Эльсу. Эльса лихорадочно осматривала бардачок, стараясь не встречаться с ней взглядом.
— В чем дело? — спросила мама.
Полицейская машина проехала вперед, включив сирену на полную мощность. Полицейский-старшеклассник неистово махал рукой, призывая их ехать за ним следом.
— Кажется, он хочет, чтобы мы ехали за ним, — пробормотала Эльса, не глядя маме в глаза.
Машины перед ними разъезжались в стороны и уступали дорогу.
— Не понимаю… что происходит? — шептала мама, и «КИА» осторожно двигалась за полицейским автомобилем.
— Это как статус в Фейсбуке, — покашляла Эльса.
— Куда он едет? — спросила мама, одновременно кланяясь с извиняющимся видом всем, кто ее пропускал. — И сколько вообще времени?
— Надо говорить «который час», — не удержалась Эльса.
— Я спрашиваю. Куда. Он. Едет. Эльса? — отчетливо произнесла мама, и, если честно, Эльсе показалось, что в ее голосе прозвучал легкий упрек.
— Ну, наверное, в больницу, — пробормотала Эльса, уткнувшись в бардачок. — Он думает, что ты вот-вот родишь.
— Рожу, — машинально повторила мама, пока они ехали по освободившейся полосе под звуки сирены.
— Угу, — ответила Эльса.
— Зачем ты ему сказала, что я собираюсь родить?
— Я не говорила! Но что толку, меня все равно никто никогда не слушает! — огрызнулась Эльса.
— Ах вот оно что! И что мне теперь прикажешь делать? — огрызнулась в ответ мама. Она уже не очень владела собой.
— Ну теперь-то мы уже едем за ним так долго, что он может очень обидеться, если ты не родишь, — назидательно сообщила Эльса.
— Ты серьезно?! — заорала мама, окончательно перестав владеть собой.
Эльса предпочла не вступать в дискуссию о том, что это было — сарказм или ирония.
Машина остановилась возле въезда в отделение реанимации. Вид у мамы был такой, будто она собирается выйти из машины и во всем признаться полицейскому-старшекласснику. Она попыталась выбраться из машины, но полицейский затолкнул ее обратно и крикнул, что сейчас приведет подмогу. Он с воплями бросился ко входу, жестикулируя так, будто облился кипящим какао. Мама смотрела ему вслед несчастным взглядом. Они стояли у входа в больницу, где она работает. Начальником.