— И внутри, — добавил Уильямс. А главное — весь процесс происходит с большим шумом и характерным звучанием, не оставляющим сомнения в природе своего источника, являющегося следствием лёгкого расстройства желудка. С позорными последствиями… Проклятый кефир!
— Что есть ещё? — спросил Виталий Борисович, пытаясь прочитать неразборчивое меню.
— Могу предложить яйца в повидле, — ответил официант, потупив взор и ковыряя носком ботинка грязный линолеум, который, похоже, не мыли со дня основания станции.
— Что за бред? — возмутился Новгород-Северский.
— Вовсе не бред, а простая альтернатива яйцам с чёрной икрой, — возразил работник ресторана. — Или красной… Или: и той, и другой — одновременно.
— Выбирать не приходится, — угрюмо прогнусавил снабженец, смачно сплюнув официанту на ботинок.
— Но…
— Пошёл в дрищ, халдейская морда!
Ветеринар попытался возразить:
— Но… Несовместимость вкусовых ощущений…
— Никаких но! — резко оборвал его Виталий. — Пьют же сладкий чай с селёдкой… Я лично знаю одного субъекта, который пьёт сладкий чай с солёным огурцом.
Глядя на обнаглевшего официанта, которого «Зверобои» послали подальше, проныра сказал Экономисту:
— Жаль, что в кабаках нынче порку отменили, да и на мордобой мораторий…
Двери ресторана распахнулись, и на пороге появился «Зверобой» Агостино Рамирес. В грязных, бывших некогда белыми, кальсонах, с жёлто-оранжевым подбоем, мексиканец вступил на территорию общепита. Вроде бы всё выглядело, как обычно, но, торгующему люду, что-то показалось не так. Если бы пришелец заявился в смокинге, он бы вызвал меньшее беспокойство — так, лёгкое удивление… Смутили народ не просто кальсоны, а их подбой, зрелым апельсином просматривающийся через дыры на коленях.
— Помылся бы хоть, — осторожно сказал официант, у которого высказанные фразы опережали сознание, за что он был неоднократно бит.
— В прачечную меня не пустили, а в химчистке даже пригрозили…
Позади Рамиреса плёлся Пауль. Присутствующие машинально зажали носы, почуяв стойкий запах навоза, который сражал наповал даже пролетающих мух.
— Я говорил Агостино, что ему синтетические штаны надо сменить на хлопковые, во избежания повышенной потливости, — оправдывался Пауль. — Спрело всё хозяйство, вот и запашок.
— Да нет, любезные, тут другим попахивает! — возразил Спасатель.
Проводник, в свою очередь, от неожиданности поперхнулся и тихо спросил:
— Вы откуда такие красивые?
— Откуда-откуда? — нервно проворчал Рамирес, что на него было совершенно не похоже. — Из родных пенатов.
Пауль, по всей видимости простудился, потому что смачно чихнул: толком, с делом, с расстановкой: