— Ап-чхи!
— Будь здоров! — крикнул ему Диггер, неизвестно чему радуясь.
— Смотри сам не зачахни!
Новгород-Северский заподозрил худшее и, затаив дыхание, спросил:
— Что у вас случилось, пёс вас подери?!
Агостино азартно замахал руками. Бешено вращая глазами, он смог сказать немного, так как, вероятно, вся энергия ушла на обслуживание нелепых телодвижений. Он сообщил следующее:
— В «Зоопарке» Валькирию, всё-таки, сожрала личинка и выросла во взрослую особь.
— Как вы узнали? — недоверчиво спросил ветеринар. — Мы же надёжно замуровали «Секретную лабораторию»!
Немец тяжело вздохнул и, в отличии от горячего мексиканца, больше размахивающего руками, чем сообщающего суть дела, начал обстоятельный рассказ:
— «Зоопарк» подвергся нападению «Полицаев»! Несмотря на предупреждающую табличку, эти моральные уроды вскрыли дверь в лабораторию. Предводителя бандитов в голову ужалила оса, оставив рваную рану прямо во лбу. Затем начался хаос, плавно переходящий в кошмар. Помните «живых трупов», стоящих вдоль стены? Так вот — они ожили. Ну, как в кино, про зомби: те же отрешённые взгляды, такое же несвязное мычание, те же неуверенные движения. Кстати — хватка у монстров железная. Зомби убили сначала «Чёрную осу» в секретной лаборатории, а потом нападающих. Кое-кто успел смотаться, но «Полицаи» сильно недосчитались своих людей. Путь был открыт и не успели разбежавшиеся «Зверобои» вернуться на свои места, как отсек был уже во власти мертвяков. Все по-новой разбежались и где сейчас находятся остальные работники «Зоопарка», выяснить, не представляется возможным.
— А вы как уцелели? — спросил Витя Калахари, не переставая зажимать нос пальцами.
— Схоронились в навозной яме, — грустно вздохнул Пауль. — Прямо с головой нырнули.
— Как в Турции! — засмеялся Проводник, вспомнив фразу из того же фильма, что и раньше.
То ли от голода, то ли от нервов, у Агостино с Паулем проснулся зверский аппетит. Алексей знал про этот эффект и про себя отметил: «Перенервничали». Пострадавшие от рук «Полицаев» набросились на еду, как два голодных неандертальца — урча и сверкая глазами. Отрывая куски колбасы руками и зубами, рабочие «Зоопарка» запихивали их в рот и глотали, почти не жуя.
— Приятного аппетита! — сказал официант, опять нарываясь на неприятности.
Сквозь продолжительное мычание, вперемежку с нетерпеливым чавканьем, угадывались фрагменты недовольного мата. Окончания нецензурных выражений проглатывались вместе с ломтями колбасы и окончательно тонули в судорожных глотках кефира. Кусок крупного сухожилия, из колбасного кругляша сомнительного качества, в сердцах был выплюнут на пол и задан закономерный вопрос: