– А то что? – удивленно повторил он слова Депарнье. – Что? Да это такая чепуха. Она всего лишь нерасторопная служанка, много чести было бы обращать на нее ваше или мое внимание.
Галлиец задумчиво потеребил губу. Вполне возможно, что Холту и правда безразлична эта история. А может, он пытался скрыть, что не обладает никакой силой? В глубине души, конечно, он не мог поверить в то, что важных людей могут всерьез волновать дела слуг. Вдруг Холт пошел на попятную? А что, если ему правда нет никакого дела до поварихи?
– И все-таки, – отозвался рыцарь, вглядываясь в Холта, – ее нужно наказать.
Теперь он обратил взор на дворецкого. Тот вжался в стену: пытался переждать бурю, оставшись незамеченным.
– Ты накажешь эту женщину. Она ленива, неумела и опозорила своего хозяина.
– Да, милорд. – Дворецкий раболепно поклонился. – Конечно, милорд. Эта женщина будет наказана.
Депарнье приподнял брови в притворном изумлении:
– Да что ты говоришь! И как же ты ее накажешь?
Слуга помедлил. Он никак не мог понять, что у рыцаря на уме, поэтому решил, что лучше уж немного перестараться, чем проявить недостаточно усердия.
– Высечь, милорд? – Депарнье, казалось, одобрил его решение кивком, и дворецкий уже уверенней добавил: – Да, я ее высеку.
Но тут его хозяин затряс головой. На лбу дворецкого выступили капли пота.
– Нет, – ласково обратился к нему Депарнье. – Это тебя надо высечь. А ее мы посадим в клетку.
Холт беспомощно наблюдал эту отвратительную сцену. Дворецкий, услышав, что его высекут, затрясся от ужаса, а женщина, почти без чувств, осела на пол; лицо ее превратилось в застывшую маску отчаяния. Холт вспомнил дорогу, по которой они добрались в Монсомбр, и всех тех несчастных, томившихся в железных клетках по ее обочинам. Его затошнило. Холт резко встал, оттолкнув стул так резко, что тот с грохотом упал на каменные плиты.
– С меня довольно, – объявил он. – Я отправляюсь спать.
Ивэнлин понятия не имела, как долго они уже бредут по заснеженной тропе. Пони безропотно ковылял, опустив голову, а на спине его покачивался и тихо стонал Уилл. Девушка бездумно продолжала путь, и сухой снег скрипел у нее под ногами.
Наконец она поняла, что не может больше сделать ни шагу. Запнувшись на ходу, Ивэнлин огляделась в поисках укрытия на ночь.
В последние дни ветер дул с севера, и с наветренной стороны сосен намело огромные сугробы, тогда как с подветренной снега было немного, и можно было постараться отыскать какую-нибудь ямку, надежно прикрытую нижними ветвями высоких деревьев. Так они смогут не только укрыться от непогоды (снег все продолжал падать), но и спрятаться от посторонних глаз, если кто-нибудь пройдет по тропе.