Однако ей не стоило волноваться – его безразличие продолжалось ровно до тех пор, пока они не сели в самолет. Перед взлетом Дрю, как примерный муж, проследил, что ее багаж надежно закреплен. Затем сел рядом с ней, пристегнулся и взял ее за руку, небрежно переплетая свои пальцы с ее, как будто делал это каждый день.
– Эй, ты что творишь? – Женевьева попыталась выдернуть руку, но он ее не отпустил.
– Держу твою руку, детка. Мужья и жены иногда так делают, или ты не слышала об этом? – в его улыбке светилось озорство, и Джен не знала, как отреагировать: улыбнуться в ответ или отвесить пощечину. Он сжимал ее руку длинными, артистичными пальцами в стальной хватке и, очевидно, не собирался отпускать.
– Слушай, я оценила твою игру, но нет необходимости начинать, пока мы не окажемся на месте, – пробормотала она себе под нос. – Серьезно, Дрю, отпусти меня.
– Значит, начнем, когда окажемся на месте, да? – он сделал вид, что задумался, – О, да, это отличная идея, Женевьева. Если ты подпрыгиваешь каждый раз, стоит мне прикоснуться к тебе, мы действительно будем выглядеть настоящими супругами.
Она поняла его, но это не значило, что ей понравились его слова.
– Я чувствую, что это не правильно, ничего не могу с собой поделать. Словно... словно я принуждаю тебя к более близким отношениям со мной, и тебе приходится держать меня за руки.
Дрю рассмеялся:
– Если кто кого и принуждает, так это я тебя. К тому же это сугубо личное деловое соглашение между мной и тобой, и я настроен серьезно. Не стоит беспокоиться о том, что по возвращении я подам на тебя в отдел кадров заявление о сексуальных домогательствах, хорошо?
– Хорошо.
Вздохнув, Женевьева смирилась с тем, что придется держаться с ним за руки, несмотря на то, что ощущалось это неправильным и неуместным. А еще покалывание. Она ощущала покалывание там, где их руки соприкасались. Женевьева постаралась выкинуть эту совершенно нелепую мысль из головы и сосредоточиться на открывавшемся из иллюминатора виде.
Им предстояла длинная поездка из солнечной Сорасоты, где находился головной офис «Идеальной пары», и через некоторое время Женевьеву начало клонить в сон. Она долго не могла заснуть прошлой ночью, думая о том, получится ли у них осуществить безумный план Дрю. В конце концов, лишь то, что у них на руках были билеты, которые нельзя вернуть, подтолкнуло ее приехать в аэропорт, и теперь, убаюканная окружавшим ее гулом двигателей самолета, теплом кашемирового свитера, Женевьева ощутила, что не выспалась.
«Сейчас в свитере немного жарко, но уверена в нем станет комфортно, как только мы доберемся до гор. Надеюсь, нам не придется выполнять эти безумные упражнения для укрепления отношений, я умру от стыда, если мне нужно будет подходить к Дрю слишком близко. Он и правда очень сильно желает этого продвижения по службе, если предложил такое. Надеюсь, я не пожалею об этом...»