– Насколько мне известно, нет. Мистер Пилгер разберется с делами вашего отца в Америке и представит мне все документы.
Лукас взглянул на него:
– У вас есть что-нибудь еще?
– Нет, сэр. Позвольте откланяться.
Как только за ним захлопнулась входная дверь, Ева решилась подойти к Лукасу. Он стоял к ней спиной, опершись ладонями о каминную полку и понуро опустив голову. В комнате повисла мертвая тишина. Наконец Ева решилась прервать молчание:
– Ты зол, Лукас, и у тебя на это есть причины.
Он резко выпрямился и посмотрел на нее. Его глаза гневно сверкали, и она буквально почувствовала, как он из последних сил старается сдержать рвущуюся наружу ярость. Он посмотрел ей в лицо, прожигая ледяным взглядом.
– Вы правы, – выпалил он, его губы скривила горькая гримаса, и он презрительно поднял брови. – Похоже, вы обманом вынудили меня жениться на вас, леди Стейнтон.
Ева вздрогнула, когда он произнес ее новый титул, который для нее ничего не значил.
– Так может показаться. Я обещала тебе состояние. И не могу поверить, что его больше не существует. Что все исчезло. У тебя не было причин на мне жениться.
– Вот именно. И почему только я поверил тебе на слово, когда ты заявила, что богата?
– Лукас, ты должен поверить, что я ничего не знала и не понимаю, как это могло произойти.
– А что здесь понимать? Все очень просто. Твой отец потерял свои деньги. Что послужило причиной – плохое управление или состояние американской экономики, – это уже не важно. – На его губах промелькнула циничная улыбка. – Похоже, у нас с твоим отцом много общего, милая. До того, как я встретил тебя, мне приходилось заботиться лишь о себе и о своих дочерях. А теперь, когда у меня появилась жена и еще один ребенок, мне прибавилось хлопот, которые мне совершенно ни к чему.
Его слова ранили Еву в самое сердце, и она тут же кинулась на защиту своей обожаемой дочери:
– Если ты считаешь нас обузой…
– Это твои слова, а не мои, – резко прервал он ее.
– Как бы там ни было, – отчеканила она ледяным тоном и, распрямив плечи, смерила его гневным взглядом, – именно это ты имеешь в виду, и повторяю, что в таком случае мы с Эстель немедленно покинем твой дом.
– Черта с два, Ева, даже не думай выйти из этого дома и навсегда исчезнуть. Ты моя жена и не посмеешь уйти без моего разрешения. Ты останешься здесь до тех пор, пока не придет время ехать в Лаурель-Корт, и не вздумай меня ослушаться.
Глаза Евы засверкали от гнева. Она оперлась ладонями о стол и наклонилась к нему:
– Да как ты смеешь, Лукас Стейнтон? Я не нуждаюсь в твоем разрешении, и если мне потребуется совет, я не стану тебя спрашивать. И как ты смеешь напоминать мне о моих клятвах, или хочешь, чтобы я напомнила тебе о твоих, милорд?