– Я понятия не имею. Лукас, уже очень поздно, и тебе пора в постель.
Его ухмылка сделалась откровенно похотливой, он окинул ее бесцеремонным взглядом:
– Я знаю, поэтому и пришел сюда.
Не представляя, как соблазнительно она выглядела в облегающей ночной рубашке с рассыпавшимися по плечам густыми волосами и порозовевшими от негодования щеками, Ева с замиранием сердца смотрела на него. Смысл его слов был ей совершенно понятен.
– Я имела в виду твою постель, а не мою.
– Я знаю, что ты имела в виду, но решил, что твоя постель гораздо удобнее моей, и пришел сюда.
Его холодная насмешка заставила Еву потерять терпение. Уперев руки в бока, она раздраженно уставилась на него:
– Вот он, старый добрый Лукас, вооруженный изрядной порцией виски и вечным упрямством. Прошу тебя, уходи. Ты пьян.
– Да, и у меня на то есть причина. А теперь залезай в постель и перестань разыгрывать из себя возмущенную девственницу. Ведь мы оба знаем, что это не так. Ты была замужем, у тебя есть ребенок, так что ты прекрасно знаешь, как это бывает. Кроме того, первую брачную ночь супруги всегда проводят в одной постели.
У Евы сжалось сердце.
– Но ты сказал…
– Забудь об этом, – прорычал он. – Жена должна во всем подчиняться мужу, в том числе и доставлять ему удовольствие в постели.
– Тебе? А как же я?
– О, я не сомневаюсь, что смогу доставить тебе удовольствие, Ева.
– Я должна напомнить тебе о нашем соглашении.
Он вскинул бровь:
– Ах да, соглашение. И ты по-прежнему хочешь, чтобы между нами все было именно так?
Ева кивнула:
– Именно так.
– А если я откажусь?
– Тогда я сделаю так, как ты хочешь, и уступлю тебе.
– Уступишь? – переспросил он, злясь на то, что она выбрала именно это слово. – Я не хочу, чтобы ты уступала мне, отдавала себя с неохотой.
Ева пристально посмотрела на него.
– Тогда не вынуждай меня, – в отчаянии выпалила она. – Ты обещал дать мне время. Мы заключили сделку, и мне казалось, что настоящий джентльмен должен держать свое слово.
– Я не джентльмен, и потом это было до сегодняшних новостей. Все изменилось, – холодно ответил он. – Соглашения больше не существует, моя милая.
– И ты, очевидно, считаешь, что я – компенсация за невыплаченный долг, – гневно бросила она ему в лицо.
– Точно.
Ева увидела хищный огонек, блеснувший в его мрачных глазах. Он снова медленно направился к ней, и Ева попятилась, пока не уперлась в кровать. Боясь двинуться вперед и не желая падать на постель, она застыла на месте, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Лукас остановился и нахмурился:
– Объясни, почему ты так боишься оказаться со мной в постели?