— Нет, он собирал впечатления. Он пробыл там неделю, еще неделя давалась ему после возвращения на написание статьи.
— Поездку оплачивала газета?
— Разумеется, — сухо ответил Мёллер.
— Ларс-Эрик Хассель работал у вас на ставке?
— Да, он почти двадцать лет был сотрудником нашей редакции.
— А-а, “поколение сороковых”.
Мёллер устремил на него испепеляющий взгляд.
— Это выражение у нас здесь не в ходу. Употребляя его к месту и не к месту, общество исказило его первоначальный смысл>[16].
Йельм несколько секунд молча разглядывал Мёллер, потом не удержался и съязвил:
— Сколько же стоит издательству статья про новый мирный Нью-Йорк? Половину месячного заработка сотрудника, то есть тысяч пятнадцать, со всеми налогами и отчислениями, плюс дорога, плюс проживание — еще двадцать тысяч. Итого, тысяч пятьдесят, не так ли?
Мёллер помрачнел и пожал плечами.
— Так нельзя считать. Одни статьи стоят дороже, другие — дешевле. Что вас конкретно интересует?
— У Хасселя были контакты в Нью-Йорке? Друзья? Враги?
— Насколько я знаю, нет.
— Общались ли вы или кто-то из членов редакции с ним лично на прошлой неделе?
— Мы разговаривали один раз. Он тогда только что вернулся из “Метрополитена”, был очень доволен.
— Посещение “Метрополитена” входило в пятьдесят тысяч, выделенных на статью?
Тут Йельм почувствовал, что переборщил и должен срочно притормозить, если не хочет восстановить против себя Мёллера. Он попытался сменить тон:
— Нам нужно поговорить с его семьей. Каково было его семейное положение?
Мёллер глубоко вздохнул и посмотрел на часы. Молодой, но уже лысоватый человек ворвался в кабинет, помахивая какой-то бумагой.
— Извините, что прерываю. Время поджимает. Некролог Ларса-Эрика почти готов, осталось указать причину смерти. Или забьём на это? Но все-таки что-то написать надо…
Мёллер усталым жестом показал на Йельма и спросил:
— Так что нам написать?
— Что его убили, — ответил Йельм.
Молодой человек изумленно воззрился на него.
— И всё? — наконец произнес он.
— Я думаю, этого достаточно, — сказал Йельм.
Молодой человек выбежал из кабинета, и Йельм через внутреннее окно увидел, как он уселся за компьютер. Быстрые и почти неуловимые для глаза движения его пальцев почему-то напомнили Йельму работу профессионального мясника.
— Молодежи трудно писать некрологи, — устало произнес Мёллер. — Когда кто-то умирает неожиданно, приходится писать экспромтом, а это требует большого труда.
— А если кто-то умирает “ожиданно”? — спросил Йельм.
— У нас есть банк некрологов.
Йельм не поверил своим ушам.
— У вас есть банк некрологов для