Анклав теней (Каменев) - страница 6

Поднявшись на ноги, я пошел дальше. Желание сигануть головой вниз куда-то исчезло, заменив собой тупую покорность дальнейшей судьбе. Апатия крепко захватила мой разум, не выпуская сознание из цепких лап безнадежности.

– Еще тебе следует побольше говорить. Ну или по крайней мере слушать, обязательно вникая в смысл сказанного, – продолжал инструктаж сопровождающий воин. – Заклинание Познания не будет висеть долго, максимум несколько дней. И за это время тебе нужно выучить язык самостоятельно.

Мне бы удивленно вскинуться, с возмущением заявив о невозможности этого, но я продолжал неторопливо переставлять ноги, двигаясь по крепостной стене, огибающей замок по периметру.

– Сейчас тебе кажется, будто мы с тобою говорим на твоем родном языке, но это абсолютно не так. Наложенные чары делают перевод на ментальном уровне, привязывая мнемонические понятия из разных языков друг к другу, а затем подменяя их. Чем больше идет практика, тем сильнее проходит усвоение. Поэтому для начала расскажи о себе.

И я начал рассказывать. Что еще оставалось? О себе, работе в одной из торговых компаний, периодических попойках и вечеринках, о квартире с недавним ремонтом, о нежелании заводить долгих отношений с девушками, о свободе холостяка, о размеренной жизни рядового жителя крупного города, об отсутствии каких-либо перемен в повседневном распорядке, о выходных с друзьями за городом, о рыбалке и отпуске на золотых пляжах за границей, об учебе в школе и университете. Я говорил и говорил, бесцветным голосом автомата, перечисляя вехи своего существования и не испытывая при этом к этому никаких чувств, перескакивая с места на место и нисколько не обращая внимания на возникающий сумбур в изложении.

Как будто все это касалось не меня, а кого-то другого, совершенно чужого человека.

Все это время мы продолжали идти, заходили в башни, спускались вниз, проходили сквозь различные помещения. Изредка попадавшиеся люди, одетые во все те же архаичные одежды, едва заметив нас, тут же исчезали в неизвестном направлении. Кажется, мы обошли весь замок, оказавшийся не таким уж и большим, как показалось вначале.

Ульрих шагал рядом, молча слушая мою исповедь, ни разу не прервав и не задав никакого вопроса. Равнодушное выражение лица наглядно демонстрировало его безразличное отношение к тому, о чем я рассказываю.

Он был похож на солдата, выполняющего приказ: сказано для овладения языком нужна обильная практика – значит, будет исполнено. А что там подопечный несет, уже дело десятое и не должно вызывать какого-либо интереса. В этом отношении он удивительным образом походил сейчас на меня. Я тоже к собственным воспоминаниям в данный момент относился с полнейшим безразличием.