Я выпуталась из мокрых джинсов и запустила руку в передний карман за пузырьком с кровью Птеллона и благоговейно вложила его в свою ладонь. Всё, что случилось в гавани, стоило того, чтобы обеспечить Нейту безопасность. Мы, возможно, не были настолько близки, как мы оба этого хотели бы, но я пойду практически на всё, чтобы защитить его от опасности, которую я же и привнесла в наши жизни. Я открыла верхний ящик в столике с раковиной и запрятала пузырёк в самую его глубь, чтобы он был в сохранности, пока Нейт не вернётся домой. Мне надо всего лишь капать по три капли кроваво-красной жидкости в его еду или напиток ежемесячно, и содержимого пузырька будет вполне достаточно, чтобы продержаться минимум год. Благодаря защите и Птеллону, Нейт должен пребывать в безопасности почти от всего сверхъестественного, по крайней мере. Кровь Птеллона не отпугивает людей, но волновалась я вовсе не из-за людей.
Блаженный стон вырвался из меня, когда я погрузилась в горячую воду. Я положила голову на подушку для ванной и закрыла глаза, пока испускавшая пар мыльная вода вытягивала песок и зловоние из моих пор. Мой разум проигрывал то, что произошло в гавани. Мужчины, гнавшиеся за нами, были пугающими, но вот что действительно взволновало меня, так это столкновение с крысами. Я никогда раньше ничего подобного тому, что присутствовало в разуме крыс, не чувствовала, и я задрожала, несмотря на горячую воду. Как я умудрилась вытолкнуть это из крысы, а затем найти в себе силу, чтобы повлиять единовременно на всю стаю крыс? Моя сила становилась сильнее? Николас сказал, что способности Мохири усиливаются, как только они достигают зрелости. Может быть, это было тем, что происходило со мной. Было так много всего в моём даре, что до сих пор для меня оставалось загадкой, и мне хотелось, чтобы кто-то мне всё это объяснил.
Я заставила себя расслабиться и оттолкнуть приводящие в замешательство мысли в сторону. Постоянная барабанящая дробь дождя по крыше убаюкала меня в приятную дремоту, и я пребывала в ней до тех пор, пока вода не начала остывать. Я спустила воду и встала, чтобы помыть голову под душем. Вопреки последним нескольким часам и нежелательному гостю, ожидавшему меня на нижнем этаже, я почувствовала себя значительно легче, когда обернула вокруг себя большое полотенце и вошла в свою спальню.
– Эй! Что, по-твоему, ты делаешь? – завопила я на Николаса, который сидел на моём диване, а мой вероломный кот свернулся калачиком рядом с ним.
Мой альбом для рисования лежал открытым на его коленях, в то время как он изучал один из моих эскизов. Мои рисунки были сродни моему дневнику, и было нечто настораживающе интимное в том, что он сидел на моём личном месте, рассматривая их.