А тут еще и эдакая небывальщина. Орудия вдруг замолчали. Конечно, можно подумать, что пушкари боятся попасть в своих. Но это вряд ли. Скорее уж наконец сработал инстинкт самосохранения. Ну сколько можно-то?!
Нет, понятно, что «были люди в наше время, не то, что нынешнее племя». Ясно, что современники Ивана вряд ли стали бы подставляться под снайперский огонь. У местных воинов не душок, а настоящий воинский дух. Да только всему есть предел. И мужеству на пару со стойкостью тоже. Так что попрятались пушкари и не отсвечивают.
Наконец противник приблизился к границе выкошенного участка. Еще немного, и турки подойдут вплотную.
– Господин сотенный, может, подпалим камыш? – обернувшись к Ивану, предложил Рыбин.
– Спокойно, Гриша. И так отобьемся. Не боись. Ты стреляй, не отлынивай.
Сказав это, Иван вскинул карабин и привычно нажал на спуск. Перезарядился и снова выстрелил. А потом опять. Все. Больше развлекаться никак нельзя. Сорвавшись с места, он быстро сбежал вниз. Этажи пролетели с такой скоростью, словно он и не по ступеням бежал.
– Гранатометчики, к пушкам! Живее, братцы! Подсыплем турку перца под хвост!
– Это мы завсегда, – радостно гоготнул дюжий парень, командир первого расчета мортирок.
Пушки уже выставлены и нацелены. И пусть три из них уже опрокинуты… Ага. Поправочка. Четыре. Только эта пушка, в отличие от остальных, скатилась в ров. Не иначе как ядро ударило в самое основание плетня и взрыло край холма, а там сказала свое слово масса орудия. Но это не имеет значения. Пушек все одно больше, чем пушкарей. Так что мало турку не покажется.
Иван более чем уверен – янычары только того и ждут, чтобы им дали хорошего пинка. Вот так отвернуть от одного лишь ружейного огня они не могли. Хотя потери у них уже огромные, а по меркам Ивана, так и вовсе ужасающие: путь, пройденный наступающими, был буквально усеян убитыми и тяжелоранеными. Те, кто мог хоть как-то двигаться, самостоятельно уходили в тыл, а значит, и выведенных из строя куда больше.
Орудия обороняющихся рявкнули, когда противник уже практически достиг рогаток перед рвом. Два уже изрядно измочаленных мата попросту снесло роем картечи. Ворвавшись в ряды укрывающихся за ними янычар, свинец буквально выкосил тех, кто там находился. Крики, стенания, мольбы. Досталось наступающим и за другими матами.
Стрельцы же перебежали к оставшимся орудиям и дали повторный залп. И именно в этот момент мужество оставило турецких воинов. Отступление и бегство в нынешних реалиях – это зачастую одно и то же. И янычары побежали.
– Не прекращать огонь! Стреляйте, братцы! Бей басурман!