Ирина остановилась и навалилась плечом на колонну. На этот раз приступ был настолько силен, что даже голова пошла кругом. Сопровождавшая ее Дарья бросилась было к великой княгине, но та безнадежно покачала головой. Сейчас верная фаворитка ей не помощница. Нужно только вот так тихонько постоять. Хорошо бы присесть, но до ближайшей скамейки с три десятка шагов. А ты поди еще их пройди.
– Ирина Васильевна, – все же попыталась помочь девушка.
– Ничего, Дашуня. Все хорошо. Бывает такое порой. Сейчас пройдет. Вот же иноземная немочь.
– Батюшка сказывает, что это тебе отравление аукается. Он ведь упреждал, – с явным сочувствием произнесла девушка.
– Упреждал, – со вздохом согласилась Хованская. – Да кроме заботы о себе, на мне еще и долг. Ничего. Русская баба еще и не такое сдюжит. Оно, конечно, в предках у меня кого только не было, но я все же русская. Так что врешь, не возьмешь.
Пока она это говорила, голос ее все крепчал, а на щеках появился румянец. Не горячечный, а самый что ни на есть здоровый. Они отличаются, знаете ли. И распознав его, Дарья с облегчением перевела дух. Княгиня же задорно подмигнула, словно и не ей сейчас было дурно, отвалилась от колонны и пошла как ни в чем не бывало.
Ага. А вот и скамейка. Да только не ко времени она теперь. Очередной приступ миновал, и вроде как без следа. Хм. До следующего раза. А это стало происходить все чаще и чаще. Как-то оно будет дальше?
– Дозволишь войти, племянница? – открыв дверь, но не решаясь переступить через порог, спросила княгиня у Лизы.
– К чему спрашивать, тетушка, коли и без того ведаешь, что никто тебе в этом дворце препятствия чинить не может, – с явной обидой ответила девушка.
– Кроме тебя, девочка моя, – вздохнув, возразила женщина.
Царевна внимательно посмотрела на тетку, потом вздохнула и, поднявшись в приветствии, со вздохом произнесла:
– Заходи, конечно, тетушка, и будь как у себя.
Переступая порог, Ирина бросила мимолетный взгляд на Рощину, и та с легким поклоном отошла назад, притворяя дверь. Лиза была одна в комнате, и, судя по всему, Ирина намеревалась поговорить с ней с глазу на глаз.
– Что невесела, девочка моя? Отчего уж который день сидишь затворницей?
– А ты не ведаешь?
– Не ведаю, – пожала плечами княгиня. – Ничего особенного не случилось.
– За исключением того, что братец объявил о моей помолвке с боярином Трубецким.
– Князем, – поправила Ирина и пояснила всем известное положение дел: – Боярин он в землях Русского царства. В Пскове же он князь. Пусть то звание и пониже, но он призван на княжение в независимое государство. Потому и боярство свое дома оставил. Х-хе, на хранение, – не удержалась от легкой усмешки Ирина. – А что до помолвки, так о ней ведь и речи нет. Ты наследница русского престола, а потому выдать тебя замуж сейчас нет никакой возможности.