– Ну что? – Лиза с нескрываемым нетерпением бросилась к вошедшей в светлицу Анюте.
– Ничего, царевна.
– Как? Опять? – тут же поникнув, вздохнула она. – Ты уже две недели никак не можешь его застать.
– Господи, царевна, ну что я могу поделать? Он ить мне не докладывает, где будет находиться. То служба призывает, то в разъездах по делам. Кабы Егорушку не отправили в потешный полк, так все просто было бы. Но…
– А это, часом, не Иван ли организовал? – с подозрением стрельнув глазками в служанку, усомнилась Елизавета.
– Нет. Он тут точно ни при чем. Приказ был от самой княгини. То Егорка мне сам рассказал.
– Значит, захотели убрать из сотни того, кто мог быть посыльным, – упрямо гнула свое девушка. – Это что же получается – тетка все знает! – вдруг осенило ее.
– Не-не, – даже затрясла головой Анюта. – Приказ был отрядить лучший десяток. А у Егора и есть самый лучший. Он сам мне сказывал, как все было.
– Господи, да какая разница, – едва не заламывая руки, в отчаянии всхлипнула царевна. – Нужно как-нибудь передать ему весточку. Я видеть его хочу. Понимаешь? Прижаться к его крепкой груди, ощутить вкус его уст на моих устах, услышать стук его сердца и почувствовать его дыхание.
Лиза в отчаянии опустилась на лавку и устремила взгляд в темное окно. Потом глянула на ацетиленовую лампу мастерской ее ладушки, и на душе стало совсем тоскливо. Ну почему все против них?! Это несправедливо! Вот не нужен ей венец царевны, и трон царский не нужен. Тем более Ксения уже понесла, а значит, наследник вскорости явится на свет. В то, что может случиться плохое, она не верила.
– Анюта, а чего это мы в одного только Егора уперлись? Нешто у Ивана больше друзей нет? – пришла ей в голову мысль.
– И думать не моги, царевна, – тут же воспротивилась Анюта. – Нешто можно кому ни попадя такое доверить!
– Так ведь не кому ни попадя, а друзьям Ваниным.
– Ага. Дружки у Ивана и Егора – те еще ухари. Забыла, как один из них разболтал о том, что ты к ним на гулянья бегала? Не, и думать не моги, Лизавета Дмитриевна.
В глубине души Анюта боролась со своей преданностью царевне. Саботировать ее просьбы, не передавая весточку ее любимому, и при этом всячески изображать беззаветную верность было откровенно трудно. Она прекрасно понимала, что поступает правильно и тем самым спасает как минимум жизнь Ивана.
А ведь благодаря ему ее Егорка жив. О том жених сам сказывал. Именно наука сотенного сберегла их от разгрома. Не то кто знает, чем бы закончилась та атака. Очень может статься, что ее суженый сейчас уж лежал бы в сырой земле или оказался на невольничьем рынке. И поди еще пойми, что горше.