Прибывая к берегам Стронгиле, все члены экипажей кораблей и все воины приходили поприветствовать Кассипею. Верховная жрица всем показывала фрески, изображавшие ход кампании и победу, говоря, что на их создание мастера вдохновила сама богиня, предсказав тем самым успех этого похода, и им остается исполнить предначертанное, ибо боги никогда не лгут. Поэтому воины и моряки покидали святилище со спокойной душой и в полной уверенности в своей победе над гнусным узурпатором.
Несколькими днями позже флот городов-союзников, насчитывавший две сотни кораблей, поднял паруса и направился к берегам Ликии, а оттуда — к южной части огромного полуострова, в сердце которого жили хиттиты. Очевидно, напуганные приближением столь мощной армии, правители прибрежных городов несли союзникам дань в виде воды, разных напитков и продовольствия, а также предоставляли свои порты кораблям, которые вереницей плыли вдоль берегов — огромный морской караван.
Военачальники вместе с капитанами кораблей не уставали благодарить морских богов за проявляемое теми благодушие. Они возносили хвалы богам, но прежде всего, конечно же, богиням, поскольку считалось, что море, а не небо, было вотчиной богини, которую кефтиу называли Бритомартис, а пеласги — Афродитой. И никто не знал точно, где именно она впервые явилась людям: вблизи Алашии, как уверяли местные жители, или у берегов острова Киферы, в чем не сомневались пеласги, населявшие острова Эгейского моря. Но бесспорным было то, что богиня благосклонно отнеслась к кампании: в последние дни весны и в первые месяцы лета дул попутный ветер и море было спокойным. А еще флот сопровождали многочисленные дельфины — из воды то и дело высовывались их забавные носы, словно указывая верный курс.
После многих дней благополучного плавания флот достиг порта Угарита — первого крупного города страны, которую египтяне именовали Хару, а местные жители — Сирией. Здесь начинался путь в Ханаан. Угарит, равно как и города, у чьих берегов делал остановки флот, — Арадос, Библос, Сидон, Тир и Акко, — были данниками царя гиксосов. Но узурпатор правил, находясь в Мемфисе, а значит, был слишком далеко, поэтому никто и не подумал оказать сопротивление законному царю, возглавлявшему большую армию. Единственным городом, в котором оставался гарнизон, предположительно преданный Якебхеру, оказалась Газа, но командир ее гарнизона предпочел сдаться, потому что поражение было неизбежным.
Таким образом, флот и армия, сформированные из жителей «островов посреди моря», как их называли египтяне, не встретив на своем пути малейшего сопротивления, прибыли в порт Газы.