— Стоп, стоп. Деми, куда ты бежишь? — Далила хватает меня за руку, когда я в добрых четырех с половиной метрах от свободы.
— Бренда хочет, чтобы я произнесла речь, — я задыхаюсь. Не знаю, это от того, что у меня паника или из-за резкого поворота на каблуках.
Далила высовывает язык из уголка рта, облизывая губы, и морщится.
— Оу.
— Я не могу встать перед всеми этими людьми и сказать им, насколько я люблю Брукса.
Далила сжимает губы, покусывая их.
— Отлично. Иди. Я прикрою тебя. Скажу ей, что ты заболела.
Я крепко обнимаю свою младшую сестру, шепчу «Спасибо» в ее ухо и вылетаю за дверь.
Деми
Брукс смотрит телевизор, установленный в углу его больничной палаты. Мои туфли стучат, соприкасаясь с плиткой, и он медленно поворачивает голову в моем направлении. Его лицо озаряется, когда он замечает меня.
Он тянет ко мне руки, и я вкладываю в них ладони, останавливаясь в нескольких шагах от него.
— Деми, — говорит он. — Разве ты не должна сейчас находиться в центре города?
Сейчас его речь звучит лучше. Немного медленная и невнятная, но становится яснее и четче с каждым днем.
— Ты выглядишь прекрасно, — Брукс впивается в меня взглядом, осматривая с головы до ног, и улыбается. — Если бы у меня не было перелома таза.
Я игнорирую его комментарий и присаживаюсь у кровати.
— Я хочу спросить тебя кое о чем, — говорю я.
— Да?
— Что ты помнишь о той неделе, когда произошла авария?
Я вглядываюсь в его лицо, и он выглядит так, словно ему действительно тяжело сконцентрироваться. Брукс смотрит на свои руки, лежащие на коленях.
— Немного, Деми. Мне очень жаль, — говорит он медленно.
Я опускаю голову и, скрестив ноги, придвигаюсь ближе к нему.
— Попытайся вспомнить, Брукс. Я знаю, что это трудно. Но мне нужно, чтобы ты попробовал. Если есть хоть что-нибудь...
Он качает головой, облизывая сухие губы.
— Я не могу, Деми. Я пробовал.
— Наша помолвка расторгнута. Ты разорвал ее, и мне действительно нужно, чтобы ты все вспомнил, тогда смог бы рассказать об этом своей маме.
Унылое выражение лица Брукса разбило бы мне сердце, если бы я не была так сосредоточена на том, чтобы он вспомнил и чтобы подтвердил это.
— Я помню, как мы ругались. Из-за предстоящей свадьбы, — он морщит лоб. — Я помню, что возникли сомнения. Но я не помню, что расторг помолвку.
— Сомнения, — говорю я. — Какие сомнения?
Я надеюсь, что это послужит своего рода толчком, чем-то, что направит нас в правильное русло.
Брукс качает головой, долго и медленно вдыхая.
— Обычные сомнения, — говорит он. — Нервозность, ничего необычного.
Побежденная, я массирую виски и снова пробую.